Дембельский альбом

   Инопланетный бунт - он бессмысленный и беспощадный!..

   Каюта Капитана заперта, мы вежливо стучим. Так, что слегка гнется переборка. Эффект наших действий приближен нулю, и Фанг берется за излучатель. Надо сказать, что с излучателем террито, не совладать никому, кроме террито - больно уж витиеватая конструкция. Замок плавится, дверь выгибается дугой, сопротивляясь некоторое время, и ложится под напором жидкости, в которой имеет удовольствие пребывать капитан.

   Волна выносит под ноги разъяренной толпе три внушительных размеров рыбины, возмущенно хватающих ртами воздух. Пожалуй, тут есть от чего прийти в негодование, судя по всему, мы прервали весьма задорный групповичок. Три пары губищ безмолвно плюмкают что-то на залитом полу. Диалога не получается. Мы решаем загрузить Капитана в его передвижную бочку. Оставив попытки угадать, кто из них кто, грузим от греха подальше всех.

   Некоторое время из бочки доносятся глухие толчки - тесновато, ничего не попишешь, а после из динамиков разносится знакомый бас, обещающий, самое меньшее, продолжить сексуальные игрища, но уже с нами. Я беру ответное слово и выступаю с альтернативным предложением, где в коротких, но выразительных выражениях предлагаю Капитану выплатить команде неустойку и резко проложить курс к родным планетам призывников.

   - Хочу также отметить, - резюмирую я, - что сегодня не обедал. А в вашем лице нахожу самый аппетитный объект в радиусе до хрена парсек. Так что советую хорошенько пораскинуть...

   Договорить я не успеваю. Корабль дергается, моргает свет. Секунду спустя коридоры заполняет сирена боевой тревоги. Рефлексы, вбитые долгими месяцами тренировок, берут наши организмы под контроль, и команда несется по боевому расписанию автоматически, помимо воли.

   Я плюхаюсь за пульт, краем уха слышу, как лязгает казенник. Это Шкет зарядил орудие. Я бросаю взгляд на боевой экран и пальцы мои замирают над сенсорным пультом. Нас держит под прицелом текатонийский крейсер. Даже в костюме астероида он выглядит суровее боксера Валуева. Канонерка "Бессмертный" рядом с ним, все равно что яичная скорлупка у борта байдарки "Таймень". Я некстати вспоминаю, что на вооружении у крейсера стоят торпеды размером примерно с нашу лодку, а диаметр главного калибра вполне позволяет там припарковаться. В общем, мои жизненно важные органы усиленно жмутся друг к другу.

   Судя по всему, Капитану кампания крейсера нравится ничуть не больше. Кресло подо мной резко проваливается вниз: канонерка делает отчаянную попытку уйти. Без видимых усилий бронированная громада догоняет нас и нависает бортом. Последнее, что остается у меня в памяти - это действие гиперволнового захвата, столь мощного, что я теряю сознание...

   - ...Здорово, Землячок! - надо мной склонился парень.

   Парень вроде, как парень, молоденький, белобрысенький, улыбается. Но уж больно тон у него издевательский. Сразу видно, не наш ты, хлопчик, засланный. Не видел ты смога над Магнитогорском, не щупал девок по подъездам. Инопланетная ты морда!..

   - И тебе не хворать! - отвечаю и тоже пытаюсь изобразить улыбку.

   А сам думаю, как бы не опошлить внутреннее убранство помещения содержимым желудка, ибо худо мне, как с полведра автомобильного омывателя стекол "Арктика", который употребляли мы по молодости в пионерском лагере.

   Паренек мне скупыми красками набрасывает ближайшие перспективы. Оказывается мы уже давно не на борту большого крейсера, а на планете Туе-Ку, как-то так звучит ее название в оригинале. Сейчас ждет меня суд. Недолгий и очень справедливый. Я, мол, даже в туалет захотеть не успею. У меня от известий таких, прямо скажем, эффект обратный случается. Знаем мы эти ваши скорые суды, по истории проходили.

   От слов своих паренек переходит сразу к делу. Поплутав недолго коридорами, сажает меня в комфортабельный лимузин, размерами и тюнингом напоминающий инвалидную мотоколяску, и везет в судилище. И никаких тебе обзорных экскурсий и сувенирных лавок. Будто не за тридевять земель я в сказочном Туево-кукуево, а на окружной в пробке.

   Надо сказать, их зал правосудия на меня впечатления не произвел. Достойненько, конечно, все, стильненько, но скромновато как-то. У нас любое здание пенсионного фонда побогаче будет.

   На возвышении сидит невиданное мною доселе существо, похожее одновременно на жабу, на чайник и на Новодворскую. Я про себя как-то сразу решил, что передо мной, во-первых, тетка, во-вторых, старая, а, в-третьих, вредная, как отряд партизан. У стены в подсвеченной колбе Капитан наш бравый круги наматывает, не иначе переживает за свое будущее. Сильно, видать, переживает, потому как вода у него мутная-мутная.

   Судья интересуется, не помешает ли мне ее внешний облик отвечать на вопросы.

   - Что вы, - говорю, - что вы! - машу руками и пытаюсь присовокупить комплимент: - Вас если кое-где платочком прикрыть, даже в кино сводить можно. На утренний сеанс...