Демельза

Сад погрузился в тень. Яркое небо контрастировало со сгущающимися в долине сумерками: земля тонула в бездне ночи, а над нею все еще было светло, как днем. Снаружи долетал один-единственный звук – тихий стук. Это дрозд поймал улитку и пытался разбить ее о камень.

– Если вы сами не можете принять такое решение, тогда я поищу участок в каком-нибудь другом месте, – заявил Марк.

Демельза понимала, что шансов найти такой участок у него практически нет. Отвернувшись от окна, она обнаружила, что после яркого неба может разглядеть только глаза и квадратные скулы Марка. Она прошла через комнату, взяла кремень с огнивом и зажгла первую свечу. Пламя осветило ее руки, лицо и волосы.

– Возьми акр от русла пересохшего ручья, Марк, – сказала Демельза. – Это все, что я могу для тебя сделать. Какими будут условия аренды, я не знаю, я в этом ничего не понимаю. Это вы с Россом потом решите. Но я обещаю, что тебя с этого участка точно не выселят.

Она зажгла от первой свечи еще две, а Дэниэл все стоял у двери и молчал. Демельза слышала только, как он переступает с ноги на ногу.

– Я не могу отблагодарить вас должным образом, миссис Полдарк, – наконец произнес Марк. – Но если вам когда-нибудь что-нибудь понадобится, вы только дайте знать – я все для вас сделаю.

Она подняла голову и улыбнулась:

– Я знаю.

Марк ушел, а Демельза осталась наедине со свечами, которые все ярче освещали гостиную.

Глава восьмая

С наступлением темноты опустился легкий туман. Луна в ту ночь была похожа на лысину старого индейца, который выглядывал из-за холма и наблюдал за тем, как в низине Меллина и на голом склоне холма Рис при свете фонарей двигаются маленькие черные фигурки. Они напоминали цепочку муравьев, снующих туда-сюда по пустоши, от дома Тригга вниз, к усыпанной щебнем тропинке, которая уходила на восток.

Строительство дома для Марка было в разгаре.

Сначала ему помогали восемь человек: его брат Пол и сестра Эна, кузен из Сола по имени Нед Боттрелл, Заки Мартин с двумя старшими сыновьями, а также Джек Кобблдик и Уилл Нэнфан.

Первым делом надо было выбрать участок под дом и выровнять почву. Подходящее место подыскали в ста ярдах от дренажной канавы. Участок расчистили от камней, наметили прямоугольник под дом и приступили к строительству. Стены возводили из раствора, который делали, смешивая глину с соломой и мелкими камешками. На крестинах Заки помог Россу забить бычка и получил за это мешок щетины. Теперь щетина пошла в дело для изготовления скрепляющего раствора. По углам прямоугольника расставили четыре валуна, между ними установили опалубку из досок фута два в ширину и два в глубину. Опалубку наполнили смесью из мелких камней, глины и прочего, хорошенько утрамбовали и оставили до затвердения, пока готовилась следующая партия раствора.

В одиннадцать троих парней, которые работали в утреннюю смену, отправили спать. В полночь и Кобблдик тоже размашисто зашагал в сторону дома. Уилл Нэнфан и Заки работали до трех ночи, Пол Дэниэл остался до пяти утра; ему надо было успеть зайти домой и позавтракать ячменным хлебом с картошкой, прежде чем отправиться на шахту. У Неда Боттрелла имелся свой личный маленький пресс для олова, поэтому он мог позволить себе остаться до восьми утра. Марк работал без продыху, пока не пришла Бет Дэниэл, которая принесла ему миску жидкого супа и сардину на ломте хлеба. Это был его первый перерыв за четырнадцать часов.

Марк сел перекусить и посмотрел на плоды трудов своих. Фундамент заложили, начали поднимать стены. Площадь дома оказалась немного больше, чем он задумал, но это даже к лучшему: вот приведет он Керен, и они поставят перегородки. Главное, чтобы она вошла хозяйкой в его дом – Марк был одержим этой мыслью.

Ранним утром, перед тем как уйти работать в поле, явились детишки шахтеров с мамашами. Женщины остались еще на часок, чтобы поболтать, чем-нибудь помочь и посмотреть, как продвигается строительство.

Все искренне сопереживали Марку, и никто не сомневался в том, что он построит дом до воскресенья. Возможно, местные были и не в восторге от его выбора, ибо в этих краях чужаков не жаловали, но ради Марка Дэниэла люди были готовы поступиться своими предрассудками.