Демгородок. Авторский сборник

Но вот к месту беспорядков подоспели спецнацгвардейцы во главе с сержантом Хузиным. Лихо врезавшись в толпу, они профессионально разорвали ее на несколько копошащихся клочков, решительно работая дубинками-демократизаторами, начали умиротворять разбушевавшихся изолянтов и прежде всего отбили у них плачущего и окровавленного человека-крота: он судорожно прижимал к груди единственное, что у него осталось, — бутылку «бордо» урожая 1974 года.

— В следующий раз вообще прибьем! — никак не мог угомониться непоправимо опоздавший к торжеству социальной справедливости изолянт № 43, бывший вице-премьер и автор знаменитой теории «стимулирующей зависти». Суть этой теории в том, что неимущие слои, видя, как растет уровень жизни слоев имущих, начинают страшно завидовать и потому трудиться гораздо интенсивнее, а в результате наступает повальное процветание! Сержант Хузин, не глядя, достал его демократизатором, и № 43 сразу же угомонился.

— Расходитесь! — крикнул Ренат. — А то будем искать зачинщиков!

Но не тут-то было: в толпе уже начался непростой и противоречивый процесс перераспределения отнятых у богатея продуктов. В этот момент к киноторговому центру, визжа тормозами, примчалась вызванная по рации «санитарка», и 62-го силой стали укладывать на носилки. Он возражал, даже кусался, видимо, опасаясь, что в медчасти у него отберут последнее. В суматохе никто не заметил, как из толпы занятых дележкой изолянтов вылетело несколько булыжников, нацеленных, конечно, в человека-крота, но попавших почему-то в водителя «санитарки», который без звука повалился на землю. Ренат принял молниеносное решение: он бросил вверенных ему спецнацгвардейцев в атаку, и те, молотя демократизаторами, мгновенно рассеяли толпу изолянтов, в ужасе побросавших свою добычу, которая досталась, естественно, победителям. Потом Ренат приказал стряхнуть с носилок человека-крота и уложить на них потерявшего сознание шофера.

— Курылев, за руль! — приказал сержант Хузин. Мишка с тоской посмотрел на Лену: она все так же стояла, испуганно прижавшись спиной к витрине. Перед тем как сесть в машину, Курылев незаметно приложил ладонь к груди. Лена в ответ сделала то же самое.

— Давай, давай, рули! — противным голосом приказал Ренат.

— Рулю! — огрызнулся Мишка, поворачивая ключ зажигания.

— Дуй в санчасть, Симплициссимус!

— Дую…

— А чего ты такой злой? Пива хочешь? — спросил сержант, кивнув на несколько помятых банок, катавшихся под ногами.

— Не хочу…

Они развернулись, и Мишка включил сирену.

— А как у вас будет «люблю до гроба»? — вдруг лениво-равнодушным голосом поинтересовался Хузин. — Вот так, да? Он, томно закатывая глаза, приложил растопыренные пальцы к сердцу, а потом приставил указательный палец к виску и громко щелкнул большим и средним.

— Вот так, да?

Мишка от неожиданности чуть не въехал в кювет…

9

Изолянт № 55 умер ночью от сердечного приступа. Ренат лично заехал за Курылевым, разбудил и повез на «газике» в гараж, где стояла демгородковская санитарная машина. На ней, и только на ней, возили в городскую клинику тяжелых больных, а покойников — в крематорий.

— Вставай, говновоз, тебя ждут великие дела!

— А? Кто это? Что случилось? — спросонья вскинулся Курылев.

– № 55 при смерти… А может, уже и умер. В любом случае везти надо. Одевайся!

— На чем везти?

— На горбу. У санитарщика сотрясение. Путевку я на тебя оформил. Одевайся, тормоз!

— А сколько времени? — спросил Курылев, хотя прямо у него над головой стучали облупившиеся ходики.

— Без трех минут четыре. Для сердечников самое время…

— Укол-то хоть сделали?

— А как же! Без укола никак нельзя.

Они сели в комендатурский «газик» и, прыгая на ухабах, помчались к демгородковскому автохозяйству. Конечно, это было нелепо: где-то хрипит умирающий, а сержант спецнацгвардейцев везет шофера-ассенизатора, временно замещающего травмированного водителя «санитарки», в гараж вместо того, чтобы давно уже на первых попавшихся колесах домчать больного старика в клинику. Но так, увы, не только в Демгородке — так везде. «И запрягаем долго, и ездим хрен знает как!» — антипатриотично вздохнул Мишка.

— Жалко Ленку! — неожиданно сказал Ренат. — Папаша помрет — на тебе девчонка останется.

— Почему на мне?

— Сволочь ты голубоглазая! Думаешь, любовь — это только когда ты на ней?

— При чем тут любовь? — чтобы выиграть время, переспросил Курылев.

— Значит, ты девчонке жизнь просто так испакостил?

— Почему это испакостил?

— Ну, Курылев! Ну, почемучка с ручкой! Она уже три медосмотра пропустила…

Сержант так крутанул «баранку», что Мишка чуть не вылетел из машины.

— А ты что, следишь за нами?

— Слежу.

— Спецнацзадание?

Ренат даже оторвался от дороги и с интересом поглядел на Курылева, соображая: случайно тот ответил так удачно или просто раньше дурачком прикидывался?

— Если б задание, ты уже давно бы не ассенизатором, а дезактиватором работал! Понял?

— Понял, — без затей кивнул Мишка.