Демид

Мы дрались, наверное, не меньше минуты. Неплохой результат для Вальдеса - непрофессионального бойца. Один раз он даже умудрился попасть кулачищем мне в грудь, и, скажу вам, это было неприятно. Но через минуту, в сущности, все было кончено. Вальдес стоял на четвереньках и харкал на землю кровью. Сам виноват, нечего было нарываться.

Я наклонился над ним и отодрал его фальшивые усы и бороду. Сковырнул с его носа приклеенную горбинку. Он не сопротивлялся. Он приходил в себя. Ему здорово досталось.

– Я был не прав, - сообщил я. - Не прав в том, что счел тебя безобидным придурком, который по глупости сует нос в мою жизнь. А сейчас я почему-то решил, что ты действительно хочешь убить меня. Ты ведь уже убивал людей, Вальдес?

– Нет…

– Убивал, убивал! Конечно, убивал. Даже я - милый и добрый парнишка - убивал людей. А уж такой гадкий тип, как ты, просто создан для убийства. Скажи честно, ведь это ты убил свою невесту - ту, о которой ты так слезливо рассказывал моей девочке Лурдес? Небось и в тюрьме ты уже успел посидеть, историк?

– Подонок, - просипел он. - Какой же ты подонок…

– Значит, так… - Я достал из сумки дешевенький автоматический фотоаппарат. - Поверни-ка ко мне свою мордашку. Ну, быстрее!

– Зачем?

– Хочу иметь твою фотку на память Поставлю ее на стол - буду вспоминать, как приятно мы провели с тобой время. А будешь безобразничать - подарю твой портрет полицейскому управлению.

– Нельзя… - Он довольно шустро пополз прочь от меня. - Нельзя меня…

– Можно тебя. - Я шел за ним и проверял, не разрядились ли батарейки в фотоаппарате. - Тебя можно, Вальдес. Ты даже не представляешь, как тебя можно! Поверни сюда свою морду, или я разозлюсь так, что похороню тебя прямо в этом дворе!

– Ты ничтожный грешник! Дрянь! Да ты хоть знаешь, кто я такой?

– Ты придурок.

– Я буду пытать тебя, вынесу тебе справедливый приговор и сожгу тебя на костре! Живьем! - выкрикнул он.

Эта идиотская фраза окончательно доконала меня. Я опрокинул его набок ударом ноги и начал нажимать на кнопку фотокамеры. Вспышка озаряла его бледное длинное лицо раз за разом. Он болезненно вскрикивал и закрывал глаза руками.

– Что, яркий свет тебе не нравится? - крикнул я. - Может быть, ты вампир? Как насчет чесночка и серебряной пули, а, Вальдес?

Я не подозревал, насколько далек от истины. Не знал о том, что существует в мире тварь, по сравнению с которой вампир мог показаться невинным крысенком. Имя этой твари было Вальдес, и сейчас он валялся передо мной в пыли - униженный и обгаженный. Я не представлял, насколько велико унижение его - могущественного инквизитора, повелевающего жизнями людей Светлого Мира. Но что мог он сделать мне здесь - в нашем мире, лишенный своего волшебного дара - вытягивающихся рук и ног? Я не знал о нем ничего. И не воспринимал его всерьез.

И напрасно. Очень скоро мне пришлось пожалеть об этом.

Я убрал камеру в сумку, застегнул «молнию» и присел на корточки рядом с Вальдесом.

– А вот сейчас начинается самое интересное, - сказал я. - Ты расскажешь мне немножко о себе. Кто ты такой, какого черта ты шпионишь за мной и Лурдес. Ты расскажешь и постараешься не врать…

В этот момент неожиданно случилось несколько вещей, прервавших мой допрос. В воротах раздался шум мотора, и показался синий нос въезжающей полицейской машины. Мой пленник, вместо того чтобы начать истошно орать и звать на помощь, выхватил откуда-то здоровенный кривой нож и попытался меня зарезать. К счастью, у него это не получилось - я прыгнул в сторону, как среднеазиатский тушканчик. Не люблю, когда в меня тыкают ножами, да еще и кривыми. Но больше ничего сделать я не успел, потому что Вальдес воткнул нож прямо себе в предплечье. Неглубоко, но достаточно, чтобы на лезвии ножа появилась блестящая алая капля крови. И в этот момент Вальдес исчез.

Исчез начисто - словно и не было его никогда.

Полицейская машина ввалилась во дворик, навоняв бензиновым перегаром, дверь ее открылась, и оттуда вывалился толстяк Жуан Ортега. На самом деле его звали Хуан, но он, как истинный каталонец, всегда требовал, чтобы его называли Жуаном. Хотя на каталонском языке ничего, кроме своего имени, не знал.

– Ты чего. Мигель? - спросил он. - Гашиша накурился?

– С чего это ты взял?

– Вид у тебя совершенно обдолбанный. Тебе что, кирпич на голову упал?

Да, будет тут вид, когда на твоих глазах человек растворяется в воздухе.

– Все нормально, Жуан. Ты чего приехал?

– Тебя арестовывать.

– Меня? - Я поднял руки к небу. - Меня - цвет нации?! И не одной! Это невозможно.

– Ладно, Мигель, кончай дурака валять. - Жуан поправил ремень, над которым нависал круглый живот, обтянутый форменной полицейской рубашкой. - Чего ты натворил? Тут тетка, которая мороженое продает, кричала, что ты напал на кого-то.

– Пошла она к черту, дура!

– Может, в участок съездим? Оформим? А то ведь она покою не даст.

– И ты пошел к черту.

– Э! - Жуан покачал пальцем. - Это ты напрасно, Гомес! Я, знаешь ли, офицер при исполнении…

– Ладно, - миролюбиво сказал я. - Вечером зайду к тебе в гости. В картишки перекинемся. Бутылка виски с меня.

– Подвезти?

– Сам дойду.