Демитрикая: Путь вампира

Затем мелодия изменилась, сбавила темп. Моя возлюбленная приблизилась вплотную, её руки непринуждённо легли мне на плечи, мои же руки скользнули ей на талию. Мы просто покачивались в такт музыке, наши взгляды были прикованы друг к другу, глаза Сары искрились счастьем, возбуждением и девичьим озорством.

Не в силах больше сопротивляться желанию, я крепко прижал её к себе, слегка наклонился, и наши губы коснулись друг друга. Сначала немного неуверенно, бережно, потом сомкнулись плотнее, когда страсть начала переполнять нас.

Наш первый поцелуй после долгой разлуки — он был осторожной, сладкой и всепоглощающей прелюдией к тому, что могло бы за ним последовать… Но Сара отстранилась и, лукаво улыбнувшись, побежала от меня.

Я понимал, что в этот раз я, во что бы то ни стало, должен был догнать её, чтобы больше не отпускать никогда: длинными скачками я быстро сократил расстояние между нами, на бегу протянул руку и поймал её за запястье. Из-за внезапности Сара споткнулась, и я налетел на неё. Двигаясь по инерции, мы повалились прямо в мягкую траву, смеющиеся и счастливые. Сара прильнула ко мне всем телом, наши лица оказались друг напротив друга. Улыбаясь, она подарила мне лёгкий поцелуй.

— Я так счастлив, — произнёс я, проводя рукой по её талии.

— А то нет! — улыбнулась она, наградив меня новым прикосновением мягких губ.

— Я не хочу, чтобы это заканчивалось, не хочу снова тебя забыть, — шептал я, убирая непослушную прядку волос ей за ушко.

— К сожалению, сбывается не всё, что мы хотим, — девушка положила голову мне на грудь, и я обнял её крепче.

— Очень скучаю, — я поцеловал её в макушку. — Боюсь, что без тебя мне не пройти через весь этот ад.

— Я всегда с тобой, глубоко в сознании, и когда-нибудь ты вспомнишь.

Поцеловав меня, она быстро встала, отстранилась от меня, я вскочил с травы и устремился к ней, пытаясь поймать, но она проворно ускользнула от меня.

— Подожди, — окликнул я Сару, раз за разом хватая руками воздух в тщетных попытках дотронуться до неё вновь. — Вернись!

— Нет, — сказала она, в очередной раз увернувшись. — Тебе уже пора.

Девушка произнесла эти слова легко и непринуждённо, с насмешливой улыбкой на устах, лишь в глазах отражалась глубокая печаль. А я вдруг словно окаменел: не мог пошевелиться, только наблюдал, как Сара подошла вплотную ко мне и одарила нежным прощальным поцелуем.

— Время просыпаться. Время вновь столкнуться с реальностью.

Ощущая на губах её поцелуй, я проснулся, но уже ничего не помнил.

Не знаю точно, сколько длилась боль, но ещё чуть-чуть и я бы привык к ней, наверное. Но она прервалась также резко, как и началась, и я сразу почувствовал неожиданное умиротворение и лёгкость.

Ну, блин, опять помер, что ли? В который раз я этим интересуюсь за последнее время?

— Вставай, твоё испытание закончено, — раздался поблизости голос Конрада.

«Мужик, ты чё, охренел⁈ Какое нах испытание ещё⁈ Я чуть кони не двинул!» — хотел я заорать, но из рта вырвалось лишь хриплое: «Что?..»

Кряхтя, я поднялся. Рейне, судя по её виду, была в полном порядке, как и я. Оружие в руки она не брала, и я тоже не стал.

— Прошу, присядьте, — Конрад Демитрикая великодушным жестом пригласил нас за стол.

Рейне молча двинулась вперёд и уселась на каменный короб, стул оставила мне. М-м-м, привилегии хозяина, или что-то типа того.

— Видишь ли, Алказар, сейчас Рыцари Смерти в Империи просто мусор, пушечное мясо без собственной воли, ими жертвуют без счёту, — начал говорить древний. — Меня это весьма печалит, ведь когда я встал во главе чёрного воинства, каждый из них был мне братом и сестрой, моим народом, которым я дорожил. Поэтому я и устроил это небольшое испытание, дабы проверить, на что ты способен ради Рыцаря Смерти.

— Напомнить тебе, что это всё Верена устроила? — усмехнулась Рейне.

— Да, она немного запуталась в своих желаниях и возможностях.

— Слышь, ты тоже молодец, Джон Крамер тут нашёлся, а если бы мы погибли? — возмутился я.

— Я бы тогда опечалился на некоторое время, — равнодушно ответил Конрад.

— Не хочу тебя, конечно, оскорблять, но ты чёртов полоумный псих.

— Возможно, но таким уж меня сделали, и я не в силах выбирать судьбу, могу только лишь предпринимать скромные попытки к её изменениям.

Надо сказать, что голова у меня взорвалась едва ли не буквально. Во-первых, что за ахинею он начал нести? Во-вторых, он ещё и не главная фигура во всём этом мракобесии⁈

— Что ты имеешь ввиду? — спросил я, надеясь, что не придётся особо грузиться его воспоминаниями.

— Это долгая история, тебе ни к чему столько ненужной информации. Скажу лишь, что вся наша судьба предопределена, и ни ты, ни я, никто не в силах её изменить…

— Эй, ты из своей пещеры когда вылазил? — перебил я его рассуждения. — Квантовая механика уже давно опровергла всю предопределённость. Согласно теории неопределённости Гейзенберга, нельзя точно определить положение и импульс элементарных частиц, и это сводит все рассуждения о предопределённости судьбы на нет. Остаются только вероятности.