Демитрикая: Путь вампира

Я снял обруч, принадлежавший покойному неизвестному мне вампиру, и почувствовал невероятное облегчение. Старый вампир воровато схватил его и убрал в один из ящичков своего стола, верняк там много чего незаконного в широком понятии этого слова.

— Ну, и какую же вещь ты будешь носить, не снимая, ближайшие лет триста? — спросил старикан у меня.

— Чегось? — опешил я.

— Ах, да совсем забыла, — воскликнула Эммилия. — Вот, держи, должно подойти, — она сняла с пальца одно из своих колец и передала мне.

Тонкая полоска в пару миллиметров шириной из чёрного металла, её украшал лишь один маленький, даже микроскопический рубин. Ну, хоть какая-то драгоценность имеется. В голодный год не пропаду, если, конечно, ломбарды не прикроют.

«Это чёрный мифрил, самый прочный и редкий металл. Кольцо никогда у тебя не сломается, — пояснила создательница, а затем снова решила предостеречь — Ксифакс меня опасается, но покопаться в твоей голове не откажется. Ты можешь, конечно, и сам этого не понять, но сопротивляйся старику, если вдруг что».

Воодушевить она конечно умеет, только жути нагнала.

Беливер меж тем не сводил с меня глаз, он выпрямился в своём кресле и заговорил ровным, властным голосом.

— Надень это кольцо на палец и смотри мне в глаза. Скажи своё полное имя, чтобы кольцо знало хозяина.

— Алказар, — выговорил я, надев кольцо на безымянный палец левой руки.

— Фамилия, как полагаю, Делакруа? — осведомился он.

— Нет, — отрезала Эммилия.

— Что же так? — удивлённо спросил старик.

— Эта выгребная яма, в которую я угодила волей случая, ему не подходит.

— А Ваш создатель так не считает, — не замедлил ответить старый вампир.

— Виконт Делакруа — лизоблюд, сепаратист, подонок и предатель, его мнение меня не интересует, я предана только Тамике.

— Но всё же ветвь наследия… — начал Беливер, но Эм его бесцеремонно прервала.

— Он свободный вампир и не зависит ни от кого. Как захочет, так и назовётся.

Я — свободный вампир? Когда это успел? Хозяин подарил Добби носок! О, мозг, ты как раз вовремя. Задавим этого динозавра пошлотой и бредом, может его инфаркт хватит.

Старик ещё немного посверлил недовольным взглядом упёртую вампиршу, а затем снова переключился на меня. Наши взгляды встретились, и я почувствовал, как пол начал уходить из-под ног.

Беливер растворился в воздухе, а я почувствовал себя в матрице. Мгновенно провалился в пустоту, в сплошную черноту, падал, а мимо проносилось всё, что вызывало у меня когда-то страх: уколы, Зубастики, соседская собака, Фреди Крюгер, качели, Бугимен, стоматолог, синяя женщина из фильма «Проклятье», а также я увидел себя. Вот блин, каких только потаённых страхов не кроется в человеке. Кольцо на пальце раскалилось и буквально вплавлялось в плоть, но я не чувствовал боли. От неё меня отвлекали экраны, что всюду меня окружали. Они витали в воздухе и показывали множество моментов из моей жизни: как хороших, так и плохих. Вот я, ещё мелкий, иду пешком под стол и врезаюсь в него башкой; вот воплю от страха, увидев таракана на выключателе света; о, а это побег из детского сада; мельком пролетели школьные года — первая стрелка, двойка и пятёрка, коридорное образование.

— Занятные картины, но всё не то, — просипел стариковский голос.

И тут на экране застыло лицо Александры, и меня передёрнуло. Моя первая настоящая любовь, моя радость и счастье. Я протянул дрожащую руку вперёд, чувствуя, что глаза уже слезятся.

— Александра, — только и вырвалось у меня, и грусть на дне старинной раны зашевелилась словно змей. — Прости, я пытался!.. — закричал я удаляющемуся экрану, падая во тьму.

Пол резко встретил меня и четыре стены с потолком заковали меня в тёмный и душный лифт. Окружение принялось сочиться кровью, которая спустя считанные секунды уже достигла моих колен. Затем стены начали медленно сдвигаться, давить на меня, топить в крови. Воздух… воздуха, задыхаюсь!.. Мелькание её лица перед глазами… Громом прогремел злобный смех старика, он был где-то рядом, но где? Его смех звучал всё сильнее, отражаясь от стен, он был рядом, повсюду, в моей голове. Я уже готов был поддаться панике, но тут двери лифта издали душераздирающий скрип и открылись. Потоки крови хлынули вперёд, омывая пространство за ними, старик шёл ко мне и смеялся. Он зачерпнул крови в хрустальный бокал и протянул его мне.

— Так значит ты Алказар, сын своего отца, кровь от крови, плоть от плоти. Занятно, — тихо произнёс он.

За стариком переливалась и шевелилась тьма, больше походившая на змеиные кольца.

— Присоединяйся ко мне, будь моим слугой! — вещал он. — Ты будешь весьма полезным и ценным.

Не знаю, что за бред он нёс, но соглашаться я не собирался. Это, между прочим, одно из первых правил ЗОТС (ЗОТС — защита от тёмных сил. Эх, Хогвартские сезоны, ностальгия. Хаффлпафф forever!).