Демитрикая: Путь вампира

Если бы Эммилия смогла заглянуть за барьер в сознании своего подопечного и увидеть не слишком далёкое прошлое, то узнала бы, что юная подруга Алказара не всегда была так сильно увлечена этой субкультурой. Когда он впервые встретил её, она была просто милой, весёлой девочкой, с ней было легко и можно было не думать, хоть на какое-то время, о прошлом. Вероятно это и понравилось Алказару в ней.

Девушка бросилась ему на шею и попыталась поцеловать, но Алказар не дал ей это сделать. Она с удивлением посмотрела на него.

— Ты чё такой убитый, а? Устал, или на работе проблемы?

— Да нет. Всё нормуль, — всё также безразлично ответил он.

— А почему тогда такой загруженный? — пристала девушка к нему с расспросами.

— Алис, всё нормуль, лучше всех! Поговорить нам надо, — быстро заговорил парень, высвобождаясь из её объятий.

— Давай поговорим, — жизнерадостно произнесла она с глупой улыбкой на лице.

Возможно, она уже поняла, на какую тему будет разговор, но не подавала виду.

— Пойдем, прогуляемся, — с этими словами Алказар развернулся и пошёл в парк.

Алиса догнала его и взяла под руку, он безучастно смотрел вперёд.

— А может, где-нибудь укроемся от дождя? — спросила она.

— Я люблю дождь, в нём можно спрятать свои слёзы… — он вздохнул и продолжил. — И только во время дождя я по-настоящему счастлив, — лёгкая улыбка коснулась его губ и тут же исчезла.

— Красиво. Ты всё-таки гот, а не цивил, как всем говоришь! — она засмеялась, он промолчал.

Они долго шли по дороге, девочка рассказывала про свой насыщенный день: про школу, подруг, новый клип какого-то «Токио», про комменты в жж и прочую непонятную для Эммилии белиберду. Вампирше казалось, что девочка скоро выше головы прыгнет от своей энергичности и радости, ей даже тошно стало от такого чрезмерного количества позитива. Гиперактивность и словесный понос её подопечного — просто цветочки по сравнению с этой девочкой.

После они свернули с дорожки, прошлись немного среди деревьев и вскоре остановились. Алказар уселся на мокрую траву возле дерева, открыл банку пива, закурил и стал смотреть в пасмурное небо сквозь кроны деревьев.

— Не замёрзнешь? — заботливо-шутливым тоном спросила она у него.

— Нет.

— Ну, так о чём же ты хотел со мной поговорить? — нетерпеливо произнесла девушка.

«Дура!» — воскликнула наблюдательница сна, поражаясь тупости девочки и её упорному оптимизму.

— О нас, — проговорил он, выпуская клуб дыма.

— М-м-м… как интересно… И? — проворковала Алиса.

Она опустилась рядом с ним и сразу же залезла на него в позу наездницы. Взяла его лицо руками и нагнулась, чтобы поцеловать.

— Мы больше не сможем быть вместе, — холодно произнёс парень, когда их губы почти соприкоснулись.

Эммилия чуть не оглохла от раската грома, что пронёсся в душе Алказара, стало понятно, что несмотря на внешнее спокойствие, слова дались ему нелегко. Однако этот звук тут же поглотила пустота…

— Э… что? Прости, не поняла, — переспросила Алиса, и весь её напускной позитив мгновенно улетучился.

— Ты мне надоела, — произнёс он, даже не смотря на неё.

— Ты дурак, что ли? Нельзя так шутить, — дрожащим голосом произнесла девушка и легонько стукнула Алказара в плечо.

«Сейчас заплачет», — подумали Эммилия и Алказар одновременно.

Только у него, вместе с этой мыслью, в самом тёмном уголке сознания промелькнуло, казалось бы совсем не уместное для данной ситуации чувство — радость. И лёгкая улыбка коснулась его губ.

Вампирша была сбита с толку внезапной сменой настроения. Вампирша удивлённо взглянула на эту темноту и не смогла припомнить, была ли она здесь раньше.

— Нет! Я не шучу, ты мне просто надоела, — резко произнёс он и впервые посмотрел ей в глаза. — Я играл с тобой, пока ты была мне интересна. Ты была моей излюбленной игрушкой, но игрушки имеют свойство надоедать. А знаешь, что с ними тогда происходит?

— Нет. Не говори, — давя слезы, произнесла Алиса.

— Отчего же, скажу, — Ал вновь расплылся на мгновение в злорадной улыбке и, грубо схватив девочку за горло, притянул к себе в упор. — Их выбрасывают или убирают в далёкий тёмный чулан, куда-нибудь подальше, с глаз долой, и забывают о них, как о ненужных вещах.

Даже Эммилия вздрогнула от этих слов, с такой злостью и ненавистью они были произнесены. Почувствовав жар спиной, Эммилия обернулась и увидела, что тьма в его сознании разрасталась сильнее, словно питалась болью Алисы. Всё чувства Эм напряглись, как будто рядом была опасность. Вампирша постаралась отойти от тьмы дальше, но в эфемерном пространстве сознания это сделать было практически невозможно.

— Больно… Ты делаешь мне больно, — прошептала девушка, она плакала, не в силах больше сдерживать слёзы.

— Вот только не надо так говорить! — оттолкнул он её, и собеседница упала на мокрую траву. — Ты и понятия не имеешь, что такое настоящая боль. Ты не веришь в то, что я могу быть жестоким эгоистом, что ж, я решил тебе это доказать. И благодари своих богов за то, что меня не заинтересовало твоё худощавое тельце, иначе м-м-м… — парень цокнул языком и задумался на секунду. — Тебе было бы гораздо больнее.