Демиург местного значения (СИ)

Переговорщик встал в общий ряд, потеснив своих воинов, рявкнул команду, и стена щитов снова двинулась ко мне. Отсрочка закончилась. Пора! Сделал еще шажок назад и почувствовал, что нога повисла над пустотой. Инстинктивно подался вперед, стараясь удержаться от падения, взмахнул руками. Центурион, наступающий в первой шеренге и находящийся уже буквально в паре метров от меня, шагнул навстречу и протянул руку. Правда, весьма неприятно оскалился при этом. Ну, уж нет! Я укротил бунтующий инстинкт самосохранения, откинулся назад и ухнул в пропасть.

Лечу, в смысле, падаю…. Ну и…. Как-то на инстинкте совершил плавное полусальто и стал падать лицом вниз. Лучше бы этого не делал: наблюдать приближающиеся камни на дне пропасти оказалось нестерпимо жутко. Преодолел уже три четверти расстояния до финиша, а боги вмешиваться в происходящее не спешили. Животный ужас горячей волной затопил сознание. Одновременно с этим в области солнечного сплетения возникло какое-то трепетание. Падение замедлилось. Потом прекратилось вовсе. Я завис метрах в пяти от верхушки огромного валуна, лежащего на дне пропасти. Висел в таком положении некоторое время, боясь пошевелиться и приходя в себя. По лицу сбегали струйки пота, собирались на кончике носа и частыми каплями летели на булыжник внизу. Сердце билось где-то в горле, отдаваясь эхом в ушах. М-да, давление, должно быть, зашкаливает. Кондратий хватит от таких вот полетов. И, кстати, а где спецэффекты, сопровождающие, обычно, вмешательство в мою жизнь здешних богов? Хотя, когда я фехтую никаких радужных потоков, ведь, не наблюдается. Один только раз в самом начале. Получается, благодать снизошла, а дальше действуй сам — пользуйся полученными умениями. То бишь, способность летать после того первого раза никуда не делась? Но я же пробовал! Видно, плохо пробовал.

Осторожно перевел дыхание. Потом вздохнул смелее и глубже, стараясь унять сердцебиение. Поднес левую руку к лицу, шевельнул пальцами. Покрутил головой. Ничего — висю, в смысле — вишу, не падаю. Вывернув голову, глянул вверх. Высоко. По краю балкона столпились румийцы, рассматривая, что произошло с моей тушкой. Наверное, разочарованы. Сейчас начнут швыряться вострыми железками. Пилумы у них есть? Вроде не видел, но лучше убираться отсюда. А как? Напрягся, вспоминая ощущения в своем первом полете у Святого. Вспомнил. Воспроизвел и медленно поплыл вперед, с набором высоты. Наверху раздался крик ярости и разочарования. Ну, извините, ребята — не оправдал надежд. Зато теперь точно знаете, что почти поймали того, кого ждали.

Чуть впереди и справа пролетел пилум. Есть у ребят, все-таки металки, оказывается. Увеличил скорость. Следующее копье скользнуло по оплечью. Этак и приколют. Рванул вперед так, что захватило дух, от ударившего в лицо ветра. Перешел в набор высоты. Миг, и я уже ощутимо выше своих противников, пялящихся на меня, задрав головы. Не удержавшись, помахал им свободной левой рукой. Поднялся еще выше, на уровень вершины горы, потом еще. Полет пьянил. Не удержался, сделал каскад фигур высшего пилотажа. Чем не орел!

Ну да ладно, потом как-нибудь полетаю всласть, а сейчас — делом надо заниматься, делом. Осмотрелся. Море — вот оно, близко совсем, оказывается, а ведь полночи шли. Ну да — горы. Опустился пониже. Румийцы на балконе как-то бестолково суетились. Да нет, не так уж и бестолково. Это они стаскивают в кучу деревяшки и тряпье, которое вытаскивают из пещеры старика. Кровать его разломали, не иначе. Не дают упокоиться с миром. Поджигают. Потом плеснули чего-то в разгорающийся костер. Пламя рвануло вверх, порождая клубы черного дыма. Да ведь они, паразиты, сигнал подают. Глянул ниже по спуску. Ага, вот и мои. Поднимаются по тропинке между первой и второй площадкой. Видно, что-то почуяли, или услышали. Опа! А вот и группа поддержки, для кого подают сигнал.

Еще один отряд легионеров в количестве не меньше пяти сотен двигался по долине между хребтом, через который мы перевалили ночью и горой старца, назовем ее так. Откуда они начали движение — бог весть, но двигались к тропинке, ведущей к пещере, и идти им до нее оставалось не слишком долго. Надо срочно разворачивать моих назад и быстренько делать ноги. Может, еще успеем проскочить до подхода румийцев.

Сказано — сделано. Чтобы не вводить своим небесным явлением своих спутников в ступор, залетел в хвост нашему маленькому отряду, плавно опустился на тропинку метрах в пятидесяти и негромко окликнул. Замешательство, все же, возникло, как и неизбежные вопросы. Пришлось прикрикнуть на излишне любопытных, потом скомандовать «кругом» и возглавить отступление.

Что мы опоздали, стало понятно, как только начали спуск с первой площадки к подножию горы. Румийская полутысяча, вернее видимо, когорта отсюда была видна, как на ладони. Шли они спорой рысью и явно успевали к началу тропинки раньше нас. Я поднял руку, давая сигнал остановиться. Хегни, успевший догнать меня, продублировал приказ. Через полминуты к нам подтянулись Хулагу, Лотар и Волеслава.