Читаем Демократия для избранных. Настольная книга о политических играх США. полностью

Демократия для избранных. Настольная книга о политических играх США.

В то время как народы этих бывших коммунистических стран открывают для себя много нового, «свободный рынок» означает свободу в основном для тех, у кого есть деньги, и резкое снижение уровня жизни для большинства остальных. С приходом реформ «свободного рынка» инфляция понизила реальную оплату труда и «растворила» накопления трудящихся. Системы здравоохранения и образования значительно деградировали. Безработица, бедность, попрошайничество, бездомность, преступность, насилие, самоубийства, психические депрессии и проституция стремительно возросли. Большинством в 70 — 80%, население этих пришедших к рыночной экономике стран утверждает, что жизнь при коммунистах была лучше. Развал колхозной и совхозной форм хозяйствования на селе и возвращение к частному фермерству привели к 40%-му снижению объемов производства сельского хозяйства в таких странах, как Венгрия и Восточная Германия, где коллективное сельское хозяйство работало так же, а часто и лучше, чем субсидируемое частное фермерство на Западе [864].

Вопрос о том, могут ли произойти социалистические изменения в рамках современного капиталистического государства, или для этого в нем необходим революционный переворот, история оставила без ответа. Примеров какого-либо пути к социализму в современном индустриальном обществе так и не оказалось. Вопрос о том, за какой вид государственной или общественной собственности нам следует вести борьбу, заслуживает более обстоятельного изучения, на которое у нас здесь уже нет места. Социализм в Америке не может быть смоделирован на основе опыта бывшего Советского Союза, Китая, Кубы и других стран с различными историческими, экономическими и культурными особенностями развития. Но опыт этих стран можно изучать, для того чтобы делать выводы из их достижений, проблем, неудач и преступлений. Нашей целью должен стать социализм равенства, глубоко укоренившегося у каждого индивидуума чувства принадлежности к обществу и понимания необходимости сохранения окружающей среды. Это должен быть общественный строй с различными формами участия людей в делах общества и различными формами производства, обеспечивающий уверенность в будущем и демократию.

Для того чтобы произвести фундаментальные изменения, необходимо не только широкое единство мнений по частным вопросам, но и объединение людей в движение, которое сможет продемонстрировать целесообразность установления альтернативной общественно-экономической системы, возможности для этого, и даже большую общественную необходимость перемен, при условии обеспечения их демократического характера. Есть много свидетельств, и часть их приведена в этой книге, указывающих на то, что американцы опередили своих политических лидеров в готовности принять новые альтернативы, включая переход в государственную собственность крупных корпораций, а также контроль трудящихся над производством. Со временем и по мере развития борьбы, когда возможность прогрессивных перемен станет более очевидной, а стремление людей к лучшей жизни возрастет значительно, можно будет надеяться, что народ все резче начнет воспринимать вопиющие несправедливости нынешней системы свободного предпринимательства и двинется в направлении глубоко демократического решения. Возможно, придет день, как он приходил при различных общественных устройствах прошлого, когда те, кто сегодня кажутся неуязвимыми, будут сброшены со своих вершин.

В существующей общественной системе нет ничего священного. Все экономические и политические институты являются придуманными устройствами, которые должны служить интересам народа. Когда они не выполняют этого предназначения, их следует заменить чем-то более подходящим, все более и более демократичным. Маркс говорил об этом, и то же самое говорил Джефферсон. Этот принцип революционный и — очень американский.