Демократия для избранных. Настольная книга о политических играх США.

Раздавались обвинения в том, что система социальных пособий покрывает мошенничества. На самом деле программа AFDC была одной из наиболее четко контролируемых федеральных программ с минимальным числом мошеннических получателей помощи [238]. Настоящее мошенничество появилось вместе с приватизацией. Частные фирмы стали перехватывать много финансируемых государством контрактов по выполнению задач, которые раньше относились к сфере ответственности государства, например проверка лиц, обращающихся с заявлениями на получение помощи, а также назначение суммы пособия и трудоустройство. Многие государственные чиновники, которые заключали такие контракты с частными компаниями, впоследствии фигурировали в платежных ведомостях этих компаний. Как только функции выплаты государственных пособий оказались переданы частным компаниям, система социального обеспечения стала больше похожа на источник прибыли, чем на помощь людям в выживании. Компании отказывают в оформлении выплат, создают людям трудности при подаче заявления на оказание помощи и поручают выполнение низкоквалифицированной работы детям, которые проживают на воспитании в чужой семье, или клиентам со специальными (дорогостоящими) потребностями в отношении помощи. Чем больше средств они смогут удержать, тем больше денег смогут присвоить себе [239].

Деньги, которые могли бы помочь нуждающимся оплатить аренду жилья или приобрести продукты питания, теперь идут в карманы руководителей таких компаний. Программы профессионального обучения на миллионы долларов приносят большие прибыли компаниям, которым они переданы в управление, но в итоге дают мало трудоустроенных безработных [240]. Государственные пособия едва ли можно назвать адекватным решением проблем, возникших у бедных людей в условиях капиталистической экономики. Но упразднение помощи или передача функций по ее оказанию спекулятивным компаниям — это решение еще хуже.

Социальная незащищенность — передача всего в частную собственность

Плутократы пренебрежительно относятся к рентабельным предприятиям государственного сектора, которые создают рабочие места и удовлетворяют потребности людей, но не приносят прибылей корпоративной Америке. Поэтому класс собственников неустанно выступает за приватизацию государственных служб и ресурсов как внутри США, так и повсюду в мире. Среди объектов приватизации обычно называют коммунальные службы и предприятия, школы, пенсионные фонды, предприятия транспорта, жилье, библиотеки, тюрьмы, учреждения здравоохранения и государственные средства массовой информации.

За последние годы под огонь сторонников приватизации попала государственная система социального обеспечения. Немногим более половины из $500 миллиардов, ежегодно поступающих в систему социального обеспечения, приходит из платежных ведомостей лиц, работающих по найму, остальное должно поступать от работодателей. И именно это обстоятельство является основной причиной того, почему работодатели так не любят эту программу. Противники системы социального обеспечения предсказывают, что пенсионный фонд через три десятилетия рухнет из-за растущего числа пенсионеров. Они рекомендуют разрешить работающим по найму вкладывать свои платежи, ныне поступающие в систему социального обеспечения, в рынок ценных бумаг, котирующихся на фондовой бирже. Там эти суммы якобы будут расти значительно быстрее и сделают каждого выходящего на пенсию значительно богаче [241].

На самом деле все обстоит несколько иначе. Если деньги пенсионных фондов перевести на миллионы частных счетов на фондовой бирже, брокерские фирмы Уолл-стрит делали бы ежегодно миллиарды долларов на брокерских комиссионных, а системе социального обеспечения, как объединенной системе платежей, коллективной системе социальной защиты, пришел бы конец. Фондовая биржа — это не пенсионная программа, а разновидность азартной игры, которая может оказаться рискованной для многих неопытных пенсионеров (и даже для многих опытных инвесторов). Фондовая биржа может рухнуть, не успев прийти в себя. После краха, в начале Великой депрессии, фондовые рынки США не могли достичь своих максимальных котировок 1929 года вплоть до 1954 года.