Рассмотрим это явление с точки зрения национальных и государственных последствий, отложив в сторону индивидуальные мотивы. Рациональное отношение к нации включает и критическое отношение к некоторым элементам национальной политики. Но фундаментальные интересы нации, такие, как существование и развитие, защита от нападения и агрессии, предотвращение попыток расколоть национальное единство, нельзя подвергать сомнению. Перешагивая эти границы, мы попадаем в иррациональное состояние, которое приобретает экстремистские формы ненависти к себе и расизма по отношению к собственной нации.
Изъятие альянсом НАТО Косово и Метохии из государственно-правовых границ Республики Сербии следует рассматривать как внешний фактор дезинтеграции сербов. Огромное значение для будущего состояния нации имеет то, как наш народ отнесется к последствиям агрессии НАТО. Согласие на государственный развал Сербии путем создания зависимого государства Косово означает согласие с политикой бомбардировок. Каждый серб, поддерживающий независимое государство Косово, задним числом одобряет агрессию против собственной страны и народа. Именно так поступает определенный круг интеллектуалов в Сербии, которые изображают из себя, здесь и за рубежом, защитников прав человека, мира и демократии.
Кого объединяет согласие с агрессией НАТО против Сербии и создание косовского государства?
В первую очередь сербов, которые участвуют в косовских выборах, которые призваны обеспечить легальность и легитимность страны, созданной с помощью мощной иностранной военной силы. Это также стало способом отложить в долгий ящик вопрос об их отделении от Сербии. Те, кто уговаривает их проголосовать, способствуют процессу легитимизации внешней силы.
Те сербы из Косово и их подстрекатели в Сербии подрывают усилия сербской ответственной национальной политики решить проблему к обоюдному удовлетворению, легитимизируют последствия военного вторжения, разрушают целостность государства и конституционный суверенитет, не обращая внимания на фактическое состояние дел. Печально смотреть на нацию, которая сама порождает силы дезинтеграции.
Последовавшая легитимизация применения военной силы в Косово подталкивает к забвению всех форм искоренения сербской культуры и религии, как и продолжающийся погром, который кому-то удалось пережить, а кому-то – нет. Такое замалчивание уничтожения наследия сербской цивилизации идет рука об руку с расшатыванием национальной морали.
Процесс согласия некоторой части сербов с отъемом военной силой части территории Республики Сербии фактически является присоединением к албанским вождям, взявшим в руки оружие и восставшим против своего государства в 1998 году.
Когда случится этот первый и роковой шаг – признание применения военной силы частью косовских сербов и их духовных соучастников в Белграде, тогда последует циничное заявление о «многовековой совместной жизни сербов и албанцев в Косово», и при этом закроют глаза на следующие факты: 1) нежелание косовских албанцев жить в Сербии и 2) уменьшение доли сербов на Косово в течение последних тридцати лет. Если бы албанское сообщество было готово проживать вместе, то новейшая история развивалась бы в ином направлении. Косовские албанцы более десяти лет (1990–2000) бойкотировали все политические институты, а также выборы в Республике Сербии. Никто из сербских интеллектуалов не обратился к ним с речами о том, что только участие в местных и республиканских выборах поможет «эффективно решить свои повседневные важнейшие проблемы статусного и имущественного, экономического и социального (образование и здравоохранение) характера, вопросы безопасности и другие, имеющие огромное значение».
Сербские муки продолжаются. Одни интеллектуалы призывают к единству и солидарности народов, другие обесценивают это, отламывая от страны кусок за куском. Если бы в этом деле действовал только иностранный фактор, нам было бы легче бороться за достойное существование.