Демократия и бомбардировки. Есть ли будущее у демократии?

В ходе военных конфликтов, да и сегодня, вне всякого сомнения, чаще всего звучат слова «сербская агрессия». Война в Хорватии и в Боснии и Герцеговине в политическом сленге представлена как агрессия, в результате чего прикрываются истинные далеко идущие намерения сепаратистской и внешней политики. Такое определение военных конфликтов не только скрывает факт проживания сербов на территориях своих древних предков в Краине и Боснии, но и сообщает не информированным гражданам, что их там якобы и не было, и что Сербия завоевывает чужие территории! Европа и мир создали новые государства (Хорватию, Боснию и Герцеговину), которые сербский народ в момент их создания не хотел признавать на своей части территории. Столкнувшись с этой, возможно, неожиданной реакцией сербов, евро-американская дипломатия принялась эксплуатировать тезис о «сербских агрессорах», подготовив тем самым своих граждан к изгнанию сербского народа из Хорватии (около четырехсот тысяч). То, что не удалось сделать Павеличу в Независимой державе Хорватии, осуществила евро-американская демократия! Пути истории воистину неисповедимы.

Хорватия строила свою борьбу за международное признание на постоянных обвинениях Сербии в агрессии против Республики Хорватии, продвигая политический маркетинг хорватской демократии и сербского коммунизма. В этой игре Хорватия представляла себя жертвой, что повлияло на антисербскую кампанию в политических и медийных мировых центрах. Сербское политическое сознание было сбито с толку. Оно взывало к легитимным правам народа вместо того, чтобы направить дискуссию в русло пересечения сербских и хорватских интересов в только что воссозданном государстве, перевести решение проблемы в плоскость аргументов и тем самым избежать груза политических предрассудков, царящих в международном сообществе. Хорватская политическая пропаганда вещала на весь мир, что Сербия – агрессор, скрывая тот факт, что ее проблема – краинские сербы, а не Сербия.

Роль жертвы сыграли и словенские, мусульманские, хорватские политики, а до 1999 года – и албанские в Косово и Метохии. С этой ролью, как в примитивной театральной среде, согласились и мировые центры политической власти (и их медии).

Культура СМИ

Мы живем в информационном обществе. «Мир выглядит настолько насыщенным информацией, что ему остро не хватает человеческой способности придать ей хоть какой-нибудь смысл» (Кин, 1995:134).

Сербы наивно верили в то, что достаточно заявить о своем праве на выражение политической воли. Они не знали, что на всемирном политическом рынке это право может быть растоптано и отвергнуто.

В ходе военных конфликтов мировые СМИ, как и СМИ сепаратистов, вели настоящую информационную войну против интересов сербского народа. Сербские стремления лексически обозначались так, что они автоматически, без размышлений, вызывали у читателей, слушателей и зрителей осуждение, презрение, гнев к сербам. Это именовалось демонизацией сербов. О такой невиданной вакханалии свидетельствуют многочисленные статьи и труды с цитированием лживых и фальсифицированных документов (Живковић, Н., 2003).

Любая мысль о мире призвана в корне изменить информационную картину времен военных конфликтов. Она должна обеспечить уважительное отношение СМИ к фактам и обеспечить принцип «пусть будет услышана и другая сторона». Дебаты должны вытеснить монологи, осуждения, подозрительное единодушие.

Роль «международного сообщества»

Существуют фундаментальные различия в определении этого понятия (Аврамович, 2002). Лексическую игру против Сербии продолжили создатели политики и общественного мнения Запада путем изобретения новых погромных слов. Так, сербов вопреки фактам называют ортодоксальными коммунистами, несмотря на то, что сербский крестьянин всегда был собственником своей земли и что сербский народ на протяжении всей его истории не лишали частной собственности и не отказывали ему в борьбе за национальную свободу.

Рука об руку с коммунизмом идет и антидемократизм. Сербов называют антидемократическим народом, лишившим демократии несербские народы в социалистической Югославии. Вопреки тому, что Сербия отказалась от «государственных претензий» в Словении и Хорватии и позволила этим народам строить свою демократию, впрочем, как и мусульманам, и македонцам. В Сербии существовали все институты, присущие демократическому государству, и совсем другое дело, как они функционировали, и какой облик имела политическая культура.