Читаем Демократия и тоталитаризм полностью

Пока что эволюция зашла не так уж далеко, и сам Хрущев заверяет нас, что она не наступит.

Если он ошибается, то эволюция не обязательно приведет к потрясению режима. Самое большое, что может случиться, — исчезновение некоторых явлений, связанных с постоянством революционного пыла: например — пристрастия к идеологическому террору. Зато уцелеют единовластие партии, идеологическая правоверность и бюрократический абсолютизм. Режим в своих структурных чертах сможет продержаться еще долго.

Третья схема, которую рассматривают социологи, верящие в преображение режима, — рационализация.

Американский социолог Баррингтон-Мур, написавший весьма интересные книги о Советском Союзе, усматривает в советском режиме сочетание трех начал — традиционного, рационального и террористического. Со временем режим должен становиться все более традиционным и рациональным. Традиционным в том смысле, что укоренятся определенные привычки; рациональным — поскольку русские лидеры будут стараться производить как можно больше и как можно дешевле, уделяя все меньше внимания идеологии, а значит, все реже склоняясь к использованию крайних средств.

Лично я был бы склонен допустить, что в длительной перспективе экономические соображения должны стать преобладающими. Тем не менее оптимистические выводы делать рано. Вполне правдоподобно, по-моему, что завтрашние руководители советской экономики будут меньше озабочены теорией и больше — производительностью труда, об этом уже свидетельствует ряд признаков. Но неизбежно возникает вопрос (быть может, шокирующий): духовная свобода, многопартийность — это рациональные феномены? Если правительства хотят максимально расширить производство, сохранив при этом какие-то привилегии для себя, станут ли они прилагать усилия, чтобы предоставить гражданам право обсуждать правительственные решения? Станут ли правительства терпеть многопартийность как форму борьбы за власть? Рационализация экономического и политического режима, устранение таких патологических излишеств, как жесткое планирование или чистки, — это и в самом деле вещь вполне вероятная, но совсем другое дело — установить режим, подобный западным. Считать рационализацию советского режима явлением, сопутствующим демократизации, значит, по меньшей мере соглашаться со спорным утверждением о том, что многопартийный режим — единственно рациональный для экономики, ориентированной на развитие промышленности.

Какой же вывод я хочу сделать из этого краткого анализа?

Я принимаю часть аргументов, представленных оптимистами. Я думаю, уровни жизни населения по обе стороны «железного занавеса» будут сближаться. Достаточно даже мимолетного визита, чтобы заметить: многое из того, что волнует нас на Западе, наблюдается и по другую сторону «железного занавеса» и связано с тем же — построением индустриального общества. Я допускаю, что управление хозяйством будет все более рациональным, условия существования всех граждан станут улучшаться. Я допускаю, что идеологическая разрядка более вероятна, чем сохранение крайних форм ортодоксальности или идеологического террора, и допускаю, что мир Джорджа Оруэлла существовал в 1951–1952 годах, но вряд ли он возможен в 1984-м. Похоже, такие крайности — современники начальных этапов индустриализации, а не эпохи экономической зрелости. Наконец, я допускаю, что бюрократическая иерархия может склоняться к поискам устойчивости. Но и с учетом всего сказанного я не могу избавиться от одного сомнения, даже если в значительной степени согласен с оптимистами.

Дело в том, что преображения ни в коей мере нельзя счесть несовместимыми с основами самого режима. Во-первых — единовластием партии. Это обстоятельство исключает или на худой конец затрудняет проведение курса на конституционность борьбы за власть, идеологический плюрализм. Во-вторых — бюрократическим абсолютизмом Раз весь привилегированный класс заодно с государством, создание центров независимых сил почти невозможно. Сохранение основ весьма важно. Оно соответствует сути режима, заключающейся в том, что духовная свобода жестко ограничивается, поскольку нельзя ставить под сомнение идеологию и существует возможность применения насилия и террора. Наконец, и это, пожалуй, главное: в таком режиме решающая роль отведена партийцу, аппаратчику. Оптимистические прогнозы преображения советского режима основаны зачастую на уверенности в том, что специалисты, хозяйственники непременно должны взять верх над аппаратчиками.

Однако в борьбе между наследниками Сталина победу одержал прежде всего партиец. В настоящее время идет не реставрация, а утверждение решающей роли партии и ее аппарата в управлении советским обществом.

Перейти на страницу:

Похожие книги

1941 год. Удар по Украине
1941 год. Удар по Украине

В ходе подготовки к военному противостоянию с гитлеровской Германией советское руководство строило планы обороны исходя из того, что приоритетной целью для врага будет Украина. Непосредственно перед началом боевых действий были предприняты беспрецедентные усилия по повышению уровня боеспособности воинских частей, стоявших на рубежах нашей страны, а также созданы мощные оборонительные сооружения. Тем не менее из-за ряда причин все эти меры должного эффекта не возымели.В чем причина неудач РККА на начальном этапе войны на Украине? Как вермахту удалось добиться столь быстрого и полного успеха на неглавном направлении удара? Были ли сделаны выводы из случившегося? На эти и другие вопросы читатель сможет найти ответ в книге В.А. Рунова «1941 год. Удар по Украине».Книга издается в авторской редакции.В формате PDF A4 сохранен издательский макет книги.

Валентин Александрович Рунов

Военное дело / Публицистика / Документальное
Принцип Дерипаски
Принцип Дерипаски

Перед вами первая системная попытка осмыслить опыт самого масштабного предпринимателя России и на сегодняшний день одного из богатейших людей мира, нашего соотечественника Олега Владимировича Дерипаски. В книге подробно рассмотрены его основные проекты, а также публичная деятельность и антикризисные программы.Дерипаска и экономика страны на данный момент неотделимы друг от друга: в России около десятка моногородов, тотально зависимых от предприятий олигарха, в более чем сорока регионах работают сотни предприятий и компаний, имеющих отношение к двум его системообразующим структурам – «Базовому элементу» и «Русалу». Это уникальный пример роли личности в экономической судьбе страны: такой социальной нагрузки не несет ни один другой бизнесмен в России, да и во всем мире людей с подобным уровнем личного влияния на национальную экономику – единицы. Кто этот человек, от которого зависит благополучие миллионов? РАЗРУШИТЕЛЬ или СОЗИДАТЕЛЬ? Ответ – в книге.Для широкого круга читателей.

Владислав Юрьевич Дорофеев , Татьяна Петровна Костылева

Биографии и Мемуары / Публицистика / Документальное
Что такое социализм? Марксистская версия
Что такое социализм? Марксистская версия

Желание автора предложить российскому читателю учебное пособие, посвященное социализму, было вызвано тем обстоятельством, что на отечественном книжном рынке литература такого рода практически отсутствует. Значительное число публикаций работ признанных теоретиков социалистического движения не может полностью удовлетворить необходимость в учебном пособии. Появившиеся же в последние 20 лет в немалом числе издания, посвященные критике теории и практики социализма, к сожалению, в большинстве своем грешат очень предвзятыми, ошибочными, нередко намеренно искаженными, в лучшем случае — крайне поверхностными представлениями о социалистической теории и истории социалистических движений. Автор надеется, что данное пособие окажется полезным как для сторонников, так и для противников социализма. Первым оно даст наконец возможность ознакомиться с систематическим изложением основ социализма в их современном понимании, вторым — возможность уяснить себе, против чего же, собственно, они выступают.Книга предназначена для студентов, аспирантов, преподавателей общественных наук, для тех, кто самостоятельно изучает социалистическую теорию, а также для всех интересующихся проблемами социализма.

Андрей Иванович Колганов

Публицистика