Демон

Она заплела свои дикие рыжие волосы в косы воина и приколола их к голове. За то короткое время, что он отсутствовал, ей удалось найти форму воина, и выражение её лица было свирепым.

— Ты что, собирался просто позволить мне проспать всё это? — требовательно спросила она.

— Если бы повезло, то ты не узнала бы даже, что происходит, — сказал он, сохраняя невозмутимое выражение лица и нейтральный голос.

— Потому что мне здесь не место, да? Все остальные готовятся к битве, готовы защищать свой дом и свою жизнь. И я должна просто свернуться калачиком в постели и ждать результата? — её грубый голос дрожал от ярости.

— Да.

Она бросила на него стальной взгляд.

— Дай мне оружие.

— Ты что подумываешь меня зарезать? — с любопытством спросил он.

Любопытно, позволил бы он ей это в качестве окончательного наказания.

— Нет. Хочу помочь защитить Шеол.

— Возвращайся в наши комнаты, — сказал он, стараясь скрыть отчаяние в своём голосе. — Ты только навредишь нашим шансам на победу.

— Пошел ты, — сказала она своим хриплым голосом.

Враг был уже почти здесь. Он чувствовал его приближение. Враг уже стоял у ворот Шеола, и через несколько мгновений ворота будут разбиты. Враг нарушит завет, законы, установленные Верховным существом. Условия изгнания Падших и их вечного проклятия были начертаны на камне, но такова была их жизнь. Вечная жизнь, вечное проклятие и нерушимое святилище Шеол. И теперь Уриэль собирался нарушить этот закон.

— Возвращайся в наши комнаты.

— Почему?

Он глубоко вздохнул.

— Потому что ты делаешь меня уязвимым. Если ты будешь там, я буду думать о тебе, пытаться защитить тебя, вместо того чтобы сражаться в той битве, в которой должен. Рейчел, я не могу бороться с Уриэлем и с тобой тоже. Возвращайся, ради всего святого.

— Ради всего святого, — эхом отозвалась она. — Бог — тот, кто проклял нас всех. Есть ли какая-то особая причина, по которой я должна любить его?

Он услышал, как ворота с грохотом рухнули под ровным маршем их врага.

— Я не могу сейчас спорить о вере, — тихо сказал он. — Они уже здесь.

— Тогда я тебя прикрою, — сказала она.

Атакующие войска маршировали к берегу, и армия Шеола — маленький, плохо оснащённый отряд проклятых — ждала их. Азазель посмотрел на Рейчел с её свирепыми косами и ещё более свирепым выражением лица, и медленная улыбка растянулась на его лице. Он притянул её в свои объятия, уклонившись от кинжала, который она схватила, и поцеловал её, но не с отчаянием, а с чистой радостью. Что бы ни случилось, она принадлежала ему, и этого было достаточно.

— Нам нужно идти, — сказал он, отпуская её.

Взяв её за руку, он направился к песчаному пляжу.

Разиэль и Михаил были впереди остальных, мощная сила, и Рейчел отпустила его руку, собираясь встать рядом с Элли. У него не было выбора, и он лишь на мгновение смирился с мыслью, что возможно уже никогда больше не прикоснётся к ней. А потом он присоединился к двум другим лидерам.

Это была бесконечная армия, насколько хватало глаз её охватить. Никаких кожаных доспехов: сияющий металл блестел в рассеянном солнечном свете. Азазель искал Уриэля в любой форме, какую бы тот ни выбрал, но сегодня архангел не возглавлял свою армию ангелов.

Во главе их стоял Метатрон — царь ангелов, свирепый, безжалостный и огромный. С явной обидой.

Он на переднем плане в центре, возвышаясь над своими пехотинцами, но его меч не был обнажён. Он не собирался вызывать свои войска на битву, пока не поднимет его, и даже не пытался дотянуться до него.

— Значит, он хочет поговорить, — разочарованно пробормотал Михаил. — Трус.

Разиэль укоризненно посмотрел на него.

— У тебя нет жены, Михаил. Тебе нечего терять.

— Я не проигрываю, — просто ответил Михаил.

— И Метатрон тоже, — сказал Азазель.

Король ангелов шагнул вперёд, и его чёрные глаза на мгновение встретились с глазами Азазеля. Еноха нигде не было видно — эта форма полностью исчезла. Среди людей был только великан, жаждущий кровавой расправы.

— Я бы хотел поговорить, — объявил он, остановившись порядка в шести метрах от них троих.

— Я мог бы убить его прямо сейчас, — пробормотал Михаил, разминая покрытые татуировками руки. — Его армия бросится врассыпную без предводителя.

— Держи его под контролем, — рявкнул Разиэль, и Азазель положил руку на плечо Михаила, когда их предводитель выступил вперёд.

Азазелю должно было быть тяжко наблюдать за Разиэлем на той позиции, которую он самолично занимал на протяжении тысячелетий, но не почувствовал ничего, кроме облегчения. Он взглянул на Рейчел. Её лицо было застывшим, но она почувствовала на себе его пристальный взгляд и, повернувшись, она встретилась с его взглядом. А потом она улыбнулась ему.

Это почти поставило его на колени. Она никогда не улыбалась ему так, как сейчас, полная любви, обещаний и, да, прощения, просить о котором он был слишком большим трусом. Он хотел пересечь пляж и заключить её в свои объятия, но не мог пошевелиться.

Вместо этого он улыбнулся ей в ответ.

— Да что с тобой такое, чёрт возьми? — прорычал Михаил. — Я не помню, чтобы ты хоть раз в жизни улыбался, и ты решил, что сейчас самое время это начать делать?