Демон-чернокнижник

Я недолго сопротивлялся его напору и согласился быть в доле, мои деньги – его энергия. После того, как он буквально выпытал у меня согласие и право на распоряжение деньгами, сразу же убежал, громко зовя хозяина бывшего продуктового магазина, что жил и работал прямо в нашем доме. Сейчас его магазин закрылся. Ему просто стало банально нечем торговать, не смог человек перестроиться под новые реалии.

Бегая и договариваясь, Николай не переставал контролировать процесс по разделке и сортировке крысиных тушек. В общей куче оказалось ещё и довольно-таки много полуживых крыс, им просто во время боя сломали хребет и их никто не добивал. Их по-быстрому скинули в общую кучу и свалили со свалки от греха подальше. Вот и оказались у нас полудохлые крысы. Их не добивали, а сделали железные загоны и закидывали их туда. Выживут, так выживут, а сдохнут, так добро пожаловать в котел. Те, кто выживут, проживут чуть подольше – а что делать, холодильников нету, и чтобы мясо не испортилось, его надо сильно солить либо просто держать живым, пока не понадобится. Здравствуй, каменный век, мы стремительно идем к тебе в гости. Хотя не, скорее, позднее средневековье, железа пока много. Но одно точно: после волны люди в массовом порядке будут покидать города и оседать в деревнях. Начнётся откат из индустриального общества в аграрный.

Теперь, без техники, пара крестьян не прокормит несколько сотен горожан. Вот и придётся опять большинству населения становиться за плуг. У нас ещё ничего, земля есть, а вот что начнётся в той же Европе, где в основном все продукты завозные и земли, годной для сельскохозяйственной деятельности, кот наплакал? Я молчу про такие страны, как Китай и Япония. М-да, мир изменился, и я уверен сейчас на все сто процентов, что в Европе кровь льётся рекой, и про толерантность и демократию там никто сейчас и не вспоминает.

К чему я это? Просто все мои родственники туда уехали, один я остался. Сначала сильно жалел, а потом привык общаться со всеми через скайп, так теперь всё думаю, как они там. В Россию теперь особо не доберешься, расстояния уже как будто не в тысячах километров, а в сотнях тысяч.

Стоп, хватит раскисать и завидовать другим, я страшный и ужасный демон!. Люди при виде меня крестятся и прячут детей. Ну, иногда. Ладно, не прячут детей, но нет-нет, да перекрестятся, да и дорогу уступают – тоже плюс. Порой что-нибудь «хорошее» пожелают за спиной, что тоже не так уж и плохо, Фублю надо кормить. Ну а с Нублей уже сложней. С благодарностью у нас всегда были проблемы. В суп плюнуть – всегда пожалуйста, а вот подать тарелку супа голодному – хрен вам.

Со двора я потихоньку свалил, что-то на меня ностальгия навалила, и жалость к себе родному за горло взяла. Непорядок! Надо собраться и отринуть переживания и всё, связывающее меня с прежней жизнью. Всё, я демон, страшная и ужасная крылато-рогатая тварь, что не знает ни страха, ни сомнения и всегда права по умолчанию, а если и ошибается, то виноват кто угодно, но не она.

Перво-наперво начнем, наверное, с имени. От старого откажемся, а истинное имя – это тайна за семью печатями и о нём никому не положено знать. Кем же мне назваться, Вельзевулом? Не, что-то не то, да и надо, наверное, мне собственное имя придумать, чтобы если кто и услышал его, то у него сразу перед глазами представал только я и никто другой.

Так я и шёл, вместе с демонами, к нам в морг, потихоньку придумывать себе имя. Орки остались помогать Николаю. В самом морге я прошёл к себе в комнату.

Нет, надо всё менять. Вот где я сейчас живу? В морге, в каком-то кабинете, сплю на полу, хожу в железных доспехах. Мне к весу доспехов надо привыкать и, как показывает практика последних дней, надо их носить постоянно и везде, даже в поход по нужде и то надо в кольчуге ходить. Постоянную охрану из демонов поставить при мне, для солидности и так, на всякий случай.