Демон Чернокнижник

Всё честно: у хорошего бригадира после распределения труда работы ему самому не должно остаться. Всю работу я свалил на гоблинов, а за процессом пусть Николаич следит. А я на арену пойду, убью кого-нибудь, скину напряжение последних дней. Напоследок только напомнил своему бывшему рабовладельцу и компаньону по совместительству назначить гоблинам долю с продаж. Ну не совсем же я бессовестный эксплуататор, а так и меня от тяжких и нудных трудов освободят, и заработают себе на мороженое с красной икоркой.

На арене я до самого позднего вечера развлекался. На этот раз, как и большинство местных гладиаторов, предпочел сражаться в одних труселях. А что, эпично смотрится: какой-нибудь здоровый орк в красных подштанниках рубится с тауреном в зеленых панталонах. Может, это и смешно, зато дешево и сердито. Побитые доспехи во время боя не восстанавливаются, их приходится нести кузнецам на ремонт, а это денежка, и немаленькая, по карману бьет больно. Я хоть пока и не стеснен в финансах, но моя жаба не дремлет и изображает из себя дракона и страшно шипит, стоит руку протянуть хоть к одной копеечке.

В отличие от других гладиаторов, я не умирал. Кроме того, я практически единственным магом был на арене, а связка холод и жар (Ючи раскачал заклинание холода, а я вернул своё, так сказать) действовала великолепно и любому гарантировала кучу незабываемых ощущений. Дошло до того, что против меня уже выходило по два-три бойца сразу. Я и против своих демонов на арене сражался, тяжелые противники, надо сказать, если не знать их слабых мест, а именно, отсутствие страха. Они к цели идут не сворачивая и никогда не отступают и не хитрят. Если их не завалить магией ещё на подходе, то проблем они доставят выше крыше. Ну а самым тяжелым для меня противником были лучники. Сейчас латы меня не прикрывали, вот и они стремились сделать из меня подушечку для иголок. Но стоило им замешкаться, как они поджаривались не хуже тетеревов. А у меня теперь для арены был определенный комплект. Шлем, чтобы не улететь на перерождение от одного удачного выстрела. Полуторный меч, который обладал большой силой удара и позволял немного противника держать на дистанции; в отличие от двуручника, им пользоваться мне было сподручнее. Арбалет, для милых и любимых лучников. Ну и магия для подстраховки, куда без неё бедному демону деваться.

На арене проводились также и групповые бои: два на два, пять на пять и даже десять на десять. Вот в последних двух вариантах рулили уже гномы. Эти коротышки завернули себя в железо по самое не балуйся и ощетинились алебардами. Про оружие дальнего боя тоже не забыли. Арбалеты у них вне конкуренции. Мало того что многозарядные, так еще и комбинированные: снизу мощная дуга для одного пробного выстрела, а сверху коробочка для зарядов, которая чем-то напоминала китайский многозарядный арбалет чо-ко-ну, только более усовершенствованный. Гномы виртуозно умели ими пользоваться и часто выбивали своих противников ещё на подходе. Из-за них на групповых боях нам приходилось таскать здоровые ростовые щиты.

К моему удивлению, народ очень часто ходил на арену сражаться, ладно ещё, кто побеждал часто, но я не понимал упорства тех, кого раз за разом убивали. А оказалось, в бонусах собака зарыта: если умирать часто, то снижается болевой порог, вот народ и пользовался системой. С низким болевым порогом они усиленно раскручивали свои характеристики, одно плохо: нельзя специально «сливать» бой, система как-то это контролирует. Но русские перестанут быть русскими, если не найдут лазейку. Просто выбираешь более сильных противников и с честной совестью и хитрой икринкой в глазах вызываешь того на бой. И ему лишняя победа не помешает: за определенное количество побед гладиатор может поставить себе специальную татушку с дополнительными характеристиками. Вот и получается, что все выигрывают, даже проигравший имеет свои плюсики.

Глава 20

– Дядя демон! Дядя демон!– разбудил меня посреди ночи детский голос. – Дядя демон, а почему ты не спас меня? Мама говорила, что ты придёшь и опять нас спасешь, а ты не пришёл! Мне было больно, а ты не пришёл! Я тебя звала, звала, а ты не пришёл! – почти плача, произнесла девочка лет пяти.

– Да что происходит? Кто ты и что делаешь посреди ночи в моей палатке? Где твои родители? – начал я задавать вопросы, толком ничего не понимая.

– Я Катя! – начав плакать, сказала она. – У меня горлышко болит, и ручки с ножками тоже, подуй на них, – попросила она со слезами на глазах. – Мама всегда так делала!

Тут я заметил, что у девочки перерезано горло, пробиты руки и ноги, и сама она была полупрозрачная.

– Кто? Где? – с трудом проглотив ком, спросил я, нежно беря её на руки.

– Там! – показала она. – Дядя демон, мне больно! Подуй, пожалуйста! – произнесла она со слезами.