Читаем Демон Декарта полностью

Но при ближайшем рассмотрении продавщица цветов оказалось женщиной, человеком, существом, феноменом, который невозможно было вульгарно и стремительно обольстить в той вальяжной гусарской манере, которую решил избрать для себя Левкин. Худенькую большеглазую женщину, имевшую внешность нелепую, яркую, безжалостно уродуемую безвкусными нарядами, звали Соней. Она носила китайские черные джинсы огромных размеров, мятые кофты или блузки темных тонов с кружевами, черные куртки с капюшоном или без, в которых терялась, как Одиссей в ладони Циклопа.

Женщина эта никогда не красила ресниц и не подводила губ, не носила серьги, не кокетничала в том смысле, как это делали все те женщины, которых до этого встречал Иван. Имела синие глаза и в черных одеждах напоминала недокормленного черного лемура Склатера. Иван думал иногда о том, как, отсидев в палатке двенадцатичасовую смену, она идет к себе в однокомнатную квартиру, чтобы до утра закрыться в ней, как музыка в шкатулке.

Пока он прикидывал да примерялся, дело шло само собой. И однажды Левкин понял, что сердце его теплеет, когда он представляет лицо и фигуру этой необыкновенной женщины. Он осознал, что вот уже несколько недель она близка ему, хотя даже не подозревает об этом, и горько усмехнулся.

Действительно, он часто думал о Соне перед сном, чтобы не тосковать о янтаре, при одной мысли о котором у него порой тяжелели конечности, становились огромными и бескрайними. Как это происходило обычно? Сначала возникал какой-то низкий вибрирующий звук. Иван ощущал его за гранью нормального диапазона. Он втягивал Ивана в себя, заставлял отвечать на него всем телом. В какой-то момент Иван внезапно замечал, что руки и ноги увеличиваются в размерах, делаясь все тяжелее и тяжелее. Первоначально еле заметно, будто исподволь, но потом все стремительнее в тело Левкина вливалась та самая темная материя, о которой в последнее время так много трындели в информационном поле Земли. Границы тела размывались, при том что само оно принимало космические размеры. Очень скоро масса Ивана Павловича достигала миллионов мегатонн. В эти минуты Левкин заключал в себе не меньше миллиарда солнечных масс, дьявольски изнемогая под их немилосердной тяжестью.

Это состояние было знакомо ему с самых ранних лет и являлось особо мучительным в те годы, которые Левкин остерегался называть детскими. Маленький Иван не выдерживал напряжения, начинал рыдать, срывался на истерику и крик, часто оканчивающийся обмороком. Во взрослом состоянии ему хватало выдержки, чтобы не орать и не биться головой о стены. Но без специальных приемов выбраться наружу из черной и страшно извилистой дыры, в которую он превращался (и одновременно западал) в процессе нагнетания массы, было невозможно. В разные периоды жизни он отыскивал некоторые мысли и образы, которые помогали ему выкарабкиваться наружу. В последнее время собственный космизм Левкин преодолевал исключительно с помощью мыслей о Соне.

О ней же, кстати, он думал, чтобы не страдать из-за множества своих родителей, раскиданных по городам и весям провинции Z, будто по разным мирам вселенной. А ведь перебирая в памяти их милые лица, немудрено было окончательно свихнуться.

Последние полгода ему снился один и тот же сон. Он стоял в одиночестве в центре цветочной палатки, которая на самом деле представляла собой цирковой шатер. Цирк уехал, а шатер остался. Какими-то судьбами все его бывшие родители, родственники и навеки утраченные друзья вдруг поняли, что именно он есть тот самый Иван , и отыскали его здесь. Увидев, окружили посреди шатра плотной разношерстной толпой.

Основная коллизия сна заключалась в том, что теперь уже сам Левкин почему-то оказывался не в состоянии их узнать. Выстроившись перед Иваном полукругом, бывшие родственники и сердечные приятели по-хорошему втолковывали ему, что он их сын и брат, любимый и друг. Умоляли. Рыдали. Хватали за одежду и брызгали слюной. Иван до боли в висках всматривался, честно пытался опознать хотя бы кого-нибудь из них, но не находил в причудливых лабиринтах своей памяти стоящих перед ним человеческих существ.

«Ну вспомни, – кричал обрюзгший мужчина с копной седых волос на голове, – ты же прожил у нас в семье с такого-то по такой-то год! Мы были тебе отцом и матерью! Ты страшно много ел и рос, ты все время рос. Как гриб, как Lophophora williamsii , как гребаный пейот! Мы никогда не знали, одежду какого размера тебе покупать. Ты сегодня мог быть маленьким, а завтра страшно большим, и наоборот. Скажи ему, Катя». – Он вытаскивал из толпы такую же, как сам, помятую и неопрятную женщину, смотревшую на Ивана умоляющими выцветшими глазами. «Да, Ваня, я грибница, ты вглядись в меня, мы же одно лицо». – Катя, чтобы Ивану было лучше видно, становилась к нему сначала в профиль, потом анфас. – «Вспомни! Ты же наш сын, мы любим тебя», – умолял седой толстяк.

Перейти на страницу:

Похожие книги

1984. Скотный двор
1984. Скотный двор

Роман «1984» об опасности тоталитаризма стал одной из самых известных антиутопий XX века, которая стоит в одном ряду с «Мы» Замятина, «О дивный новый мир» Хаксли и «451° по Фаренгейту» Брэдбери.Что будет, если в правящих кругах распространятся идеи фашизма и диктатуры? Каким станет общественный уклад, если власть потребует неуклонного подчинения? К какой катастрофе приведет подобный режим?Повесть-притча «Скотный двор» полна острого сарказма и политической сатиры. Обитатели фермы олицетворяют самые ужасные людские пороки, а сама ферма становится символом тоталитарного общества. Как будут существовать в таком обществе его обитатели – животные, которых поведут на бойню?

Джордж Оруэлл

Классический детектив / Классическая проза / Прочее / Социально-психологическая фантастика / Классическая литература
Сущность
Сущность

После двух разрушительных войн человечество объединилось, стерло границы, превратив Землю в рай. Герои романа – представители самых разных народов, которые совместными усилиями противостоят наступлению зла. Они переживают драмы и испытания и собираются в Столице Объединенного человечества для того, чтобы в час икс остановить тьму. Сторонников Учения братства, противостоящего злу, называют Язычниками. Для противодействия им на Землю насылается Эпидемия, а вслед за ней – Спаситель с волшебной вакциной. Эпидемия исчезает, а принявшие ее люди превращаются в зомби. Темным удается их план, постепенно люди уходят все дальше от Храма и открывают дорогу темным сущностям. Цветущий мир начинает рушиться. Разражается новая "священная" война, давшая толчок проникновению в мир людей чудовищ и призраков. Начинает отсчет Обратное время. Зло торжествует на Земле и в космосе, и только в Столице остается негасимым островок Света – Штаб обороны человечества…

Лейла Тан

Детективы / Социально-психологическая фантастика / Боевики