Демон движения

На верхней платформе в венце огненных языков стоял на коленях Атхрарван, погруженный в мистическую задумчивость. А когда до него наконец долетели снизу стоны задыхающихся жертв, когда золотой обруч Агни уже сжимался вокруг него сужающимся кольцом и пламя лизало ему ноги, он запел гимн, могучий и грозный:

Dies irae, dies ilia
Solvet saeclum in favilla...

А снизу, из бездны огня и дыма ему ответил хор исполненных муки голосов:

Recordare, Jesu pie,
Quod sum causa Tuae viae:
Ne me perdas ilia die...*

Утром, когда погасли звезды и на небе засветилась бледная заря, от клиники доктора Людзимирского осталось только дымное пепелище, она дотла сгорела в пламени безумного аутодафе.

____________

* «День гнева» («Dies irae», лат.) — средневековая католическая секвенция (часть погребальной мессы-реквиема), описывающая Судный день.

День Господней гневной силы
Спалит все что есть, что было...
Вспомни, Иисус блаженный,
Корень я Твоих мучений,
Не оставь меня в день гневный...

МУЗЕЙ ЧИСТИЛИЩНЫХ ДУШ

Идите от Меня, проклятые, в огонь вечный, уготованный диаволу и ангелам его.

От Матфея, 25:41

Из пламени напев донесся к нам...

И я увидел духов, шедших там.

Данте. Божественная комедия* Чистилище, песнь XXV, cm. 122, 124.

Они остановились перед новой витриной. Под стеклянной крышкой на подушечке из красного бархата лежала старая книга в сафьяновом переплете. Ксендз Лончевский, приподняв крышку, достал ее и учтиво передал доктору Проню.

— Служебник из приходского костела в Виннице, — пояснил он тихим, уже дрожащим от старости голосом. — А тут есть оттиск. Очень четкий, — добавил через мгновение.

— Действительно, — сказал Пронь, раскладывая книгу на столе. — Интересный знак. А какой глубокий! Словно от раскаленной добела железной руки.

Ксендз с гордостью смотрел на свой экспонат:

— И в придачу, это подлинник, пан доктор. Оригинал. Не правда ли, Хеля? — обратился он за поддержкой к свет¬

____________

* Здесь и далее цитаты из Данте даны в переводе М. Лозинского.

- 395 -

ловолосой, болезненно-красивой племяннице, внимательно следившей за выражением лица ученого.

— Да, — робко ответила она.

Пронь быстро взглянул на девушку, чуть недоверчиво улыбнулся и продолжил изучать книгу.

А экспонат и впрямь был достоин удивления. Начиная с десятой страницы служебника, на нем был виден выжженный отпечаток человеческой руки. Стигмат был глубоким и проникал на несколько страниц вглубь; контуры четкие, ясные, очертания пальцев выразительные; по краям отпечатка бумага носила явственные следы подпалин в виде темно-коричневой каймы.

— Пани, вы знаете историю этого знака? — спросил молодой ученый.

— Пояснения есть на карточке, которая висит тут сбоку, на стенке ларца, — избавил ее от ответа дядя. — Пожалуйста, прочтите.

Пронь быстро пробежал глазами по карточке, исписанной мелким, но четким бисерным почерком:

В приходском костеле в Виннице, лета Господня 1720 во время святой службы на второй день Зеленых Святок* появилась душа пана Бонавентуры Лаща, помещика из винницкой вотчины, известного жизнью беспутной, с просьбой о молитве и поминании в службах. В доказательство истины проклятый грешник выжег след своей руки на служебнике.

— Эту книгу, — закончил историю пробст**, — подарил мне блаженной памяти ксендз Дарган, пробст из Винницы, узнав, что я основываю музей чистилищных душ.

— Красивый сувенир, — вполголоса буркнул Пронь, и они перешли к следующей диковинке.

Это был квадратный кусок полотна с выжженным следом от пяти пальцев; оттиск был деликатным и не прожег материю насквозь, как будто к ней лишь легко дотронулись.

— Аутентичный след от руки, — объяснял ксендз, — найден пять лет назад на штуке полотна Анджеем Шверком,

____________

* 50-й день после католической Пасхи, День Сошествия Святого духа, или Пятидесятница.

** Католический настоятель.

- 396 -

крестьянином из нашего прихода в опустевшем доме Острвонжей. В том доме, необитаемом после смерти последнего из рода, Юзефа, убитого таинственным образом, будто бы издавна водятся привидения.

— Это тоже принадлежит музею? — спросил ученый, показывая на старинный дубовый стол в углу комнаты.