Демон искушения (ЛП)

Будь моею звездой — путеводной, священной…

В этой бездне тоски будь моею звездой.

Будь моею свечой, согревающей душу,

В этом мире, который кишит саранчой.

Будь моею свечой, и тогда я не струшу.

В беспросветной ночи будь моею свечой.

Будь собой, не дающим упасть и разбиться,

Ставшим как-то однажды моею судьбой.

Будь собой и плохого со мной не случится…

Будь моим, оставаясь всё тем же. Собой.

Слова родились сами собой. В тишине. Той тишине, которая принадлежит лишь тебе. Тебе одному.

Принц ещё долго всматривался в причудливые образы, что рождало пламя свечи. А потом улыбнулся и задул одну. На счастье.

Леголас вернулся в кровать и осторожно лёг рядом с отцом, положил голову на родную грудь, прислушиваясь к размеренному дыханию и ровному биению сердца. Секунды тянулись медленно, словно издеваясь. Юный эльф не мог ни секунды сидеть без дела, а потому руки сами собой потянулись к разметавшимся по подушкам прядям, привычно пропуская жидкое серебро меж пальцев.

На рассвете всё представало в истинном свете. Люди были очень похожи на эльфов, но они были смертны. Хрупкие, как мотыльки. Леголасу смертные и вовсе напоминали гусениц. Нельзя приклеить к гусенице крылья и заставить её летать как бабочку. Она должна измениться изнутри. Сгореть дотла и возродиться из пепла.

Бард спал с закрытыми глазами. Это было так непривычно. Он казался мёртвым. Красиво и пугающе одновременно.

— Ты живой? — Леголас осторожно ткнул пальцем человека в плечо, вспомнив, что люди имеют дурную привычку умирать на рассвете или же во время прилива. Он не мог вспомнить, где он об этом читал. Наверное, в какой-то заумной книжке Эрестора.

Бард пробормотал во сне что-то, отдалённо напоминавшее «Коварный лесной народец», перевернулся на другой бок и захрапел. Юный эльф удивлённо вздёрнул бровь, поражённый тем, что живое существо может издавать столь оскорбительные уху звуки.

Во сне серебряные волосы Трандуила перемешались с чёрными волосами человека, и Леголас невольно залюбовался этим зрелищем, то и дело задумчиво накручивая шёлковую прядь на указательный палец, а та не вырывалась на свободу. Снова и снова. Строптивая и свободная, как и её хозяин. Лишь глупец мог надеяться удержать в руках вольную птицу. Можно было лишь попытаться сделать так, чтобы она могла улететь, но не хотела.

Принц зажмурился и зарылся носом в отцовское плечо, вдыхая любимый запах, вознося молитву своему всемогущему и жестокому божеству:

— Прости. Прости. Прости.

Трандуил улыбнулся уголками губ. Как и его сын, он находил странное очарование в этом загадочном мгновении перед рассветом. Этот миг между тьмой и светом был пронизан безмятежным спокойствием. Тем спокойствием, которое царит над полем брани перед кровопролитным сражением. Той оглушительной тишиной, которая наступает после.

Секунды текли медленно, складываясь в минуты и часы. Мимолётное мгновение. Бесценное. Скоро его мальчику наскучит наблюдать за ними. Самое страшное на свете — это скука. По крайней мере, так считал Леголас. То был единственный грех, которому, по мнению его взбалмошного мальчика, не было прощения.

====== Глава 21. Королевская милость ======

— Ada? — нежный голосок вкупе с осторожным прикосновением выдернул Короля из объятий сновидений.

Трандуил притворился спящим. И почему этому невыносимому мальчишке не спалось в такую рань?!

— Ada?! — весьма ощутимый толчок в плечо и недовольное сопение окончательно развеяли надежды Лесного Короля на дополнительный часик утреннего сна.

— Любовь моя, орк и тот разбудил бы меня нежнее, — проворчал Трандуил и взглянул на свой вечный источник беспокойства. Леголас сидел на кровати, скрестив ноги, и, по всей видимости, уже довольно продолжительное время. Откуда это неугомонное создание черпало энергию было для Трандуила загадкой. Щёки сына полыхали ярким румянцем, белоснежные волосы растрепались и напоминали воронье гнездо, а глаза светились лихорадочным блеском. — Ну? И что же так возбудило тебя с утра пораньше?

— Предание лесных эльфов об убийце дракона! — восторженно выпалил Леголас, ластясь к отцу, как котёнок. Принц с упоением вдохнул уникальный запах Лесного Короля. Тот пах так соблазнительно: зачарованным лесом, мхом после теплого весеннего дождя, сексом и возбуждением. Леголас прикрыл веки, позволяя себе насладиться чарующим ароматом, стремясь впитывать каждую ноту чистого соблазна. — Это чистая правда! Я в этом уверен на все сто процентов. Это не может быть неправдой, это…

— За что мне всё это?!.. — простонал Трандуил, обречённо прикрыв лицо ладонью. — Прошу, не начинай снова.

— Но!.. — миниатюрные, слегка подрагивавшие от возбуждения ладони легли на широкую грудь прославленного мечника.

— Никаких но, Леголас! — отрезал Лесной Король, давая понять, что ещё немного и Его Величество будет гневаться. — Глупости всё это! Бред сивой кобылы! Всё, разговор закончен!

— Но, ada… — надулось дитятко.