Демон-хранитель (СИ)

- Альбус маг невероятного, редкого дара. Он Светлый, и мог бы стать по-настоящему великим.

- Как Мерлин?

- А кто такой Мерлин, Северус?

- Он великий волшебник…

- И в чем же его величие? Обычный смертный, хоть и сильный, чье отличие от остальных лишь в том, что он первый сумел сфокусировать силу при помощи посоха и изобрел заклинания. Раньше люди обходились и без этого. Ему и не снилась та мощь, которую сейчас может пустить в ход любой глава достаточно древнего рода, используя Алтарь.

Нарцисса мило покраснела. Похоже, ритуальный зал будет теперь вызывать у нее совершенно определенные мысли. А Балтазар продолжил неожиданную лекцию:

- А врачевать, волхвовать, разговаривать с животными могут и довольно средние по силе маги, несущие соответствующее наследие. Вот ты, Северус, например. Твоя сила еще только развивается, а ты уже понимаешь животных, Люциус может вырастить растение практически с любыми свойствами. Главное – развивать имеющиеся склонности, а не равнять всех по одному образцу, как делают сейчас. Для этого раньше существовали Мастера. Кстати, о развитии талантов. Сириус, наверное, там уже по потолку бегает. Пойду, исполню наставнический долг.

Нарцисса при словосочетании "исполнить долг" снова покраснела. Да что же это такое?

- Северус, Розалинда, постарайтесь воздержаться сегодня от посещения лаборатории, интоксикации нам только не хватало. Люциус, Нарцисса, через три часа жду вас в кабинете.

С этими словами демон исчез, а Северус и Розалинда, едва дождавшись пока Малфои закончат завтрак, растащили их по укромным местам мэнора – для подробного допроса. Может, даже с пристрастием, это как пойдет.

Глава 103 Ритуал ч.2 Капля

- Люц, ну расскажи!

- Не стыдно, не страшно и совсем не больно, - усмехнулся чертов Малфой, жмурясь, как сытый кот.

Северус вздохнул и, решив не скандалить, уселся в кресло с книгой, буркнув:

- Ну, как хочешь.

- Сев, - Люциус вытащил его из своего любимого кресла и усадил себе на колени. - Это правда было что-то невероятное. Я буквально чувствовал, как приходит в этот мир мой сын, как Вселенная дарует мне это счастье – иметь наследника, иметь продолжение. Поверь, в Ритуале нет ничего постыдного, к сексу он не имеет почти никакого отношения. Это будто… полет, от которого захватывает дух, будто слышишь голоса деревьев, растущих в саду, и они вместе с тобой мечтают, как вырастет твой ребенок, вскормленный их плодами, как сначала маленькие ножки будут топтать желтый песок дорожек, а потом уже молодой мужчина признается под кронами старых дубов в любви своему избраннику. Или избраннице. Как родятся их дети, и дети их детей, замыкая вечный круг… это так сложно описать простыми человеческими словами, Северус, что я даже не знаю, что еще сказать. У тебя, скорее всего, будет по-другому.

- А… Нарси?

- Что «Нарси»?

- Как вы… ты и она… прости, я… Поздравляю вас с наследником.

- Я не знаю, как Нарси. Я почти о ней не думал, это было… она тоже наверняка не особо задумывалась, кто она, где и с кем. Понимаешь… это не было сексом, как таковым. Я почти не помню ни как я был в ней, ни как Зар был во мне. Совершенно другие чувства затопили меня, это была какая-то магическая феерия, именно Зачатие, призыв новой души, а не физический акт. Ночью ты в этом убедишься. Хотя у тебя все равно будет по-своему.

Северус чуть посопел, передумал выбираться из тесных объятий Люциуса, и затих, обняв его за шею и зарывшись носом в светлые волосы.

- Я тебя люблю, - неожиданно сообщил он белобрысой макушке. - Я такой, какой есть.

- Какой есть, такого и люблю, - отозвался Малфой. - Но иногда ты просто невыносим.

- Привычку постоянно отвоевывать то, что считаешь своим, не избыть двумя годами жизни в любви и достатке. Мне все время кажется, что и ты, и Зарри – просто красивый сон, а я проснусь в Тупике Прядильщика, на старой скрипучей кровати под залатанным тонким одеялом, буду слушать пьяные ссоры так называемых родителей, мыть холодной водой котлы и варить в них дешевенькие зелья, чтобы продать их в аптеку и купить хотя бы пергаменты для школы, в которой ты, красивый и недоступный, снова пройдешь мимо, а Зара там не будет. Совсем не будет, понимаешь?

- Ты сам-то в это веришь? - голос у Люциуса дрогнул.

Он вспомнил, сколько яда вылил на Балти, узнав, что Черный змей – это нищий полукровка Снейп, вечная жертва дурацких шуток, забитый, страшный и злющий подросток, про бедность и неухоженность которого по школе ходили анекдоты.

- Я иногда вижу это во сне, Люц. Отвращение на твоем безупречном лице, свои тоску и зависть. Не слушай меня, - Северус встряхнулся, отгоняя грустные мысли, и попытался освободиться, но Малфой его удержал.