Демон-Хранитель (СИ)

Чуть покрутив головой, думая, что это наваждение, я стал прислушиваться к себе, пока мой взгляд не нашёл Джен. Моя девочка сидела напротив и я был ошеломлён, а в голове толкались вопросы: Почему она здесь? Она умерла? Её также хотят судить, как и меня? Боже, но как же я был рад! Я почувствовал её порыв ко мне, но Дженнифер резко осадил архангел Гавриил, а я показал наручники из-за которых всё ещё не находился рядом с ней, руны на них и в зале надёжно делили обе противоборствующие на процессе стороны. И я только сейчас понял, что мы были по разные стороны с моей девочкой. Впервые в нашей жизни. Я не знал к чему это приведёт, но постарался ободрить её хотя бы взглядом, вложив в него страсть, получив от неё не менее в ответ, и сам воспрянул духом. Я понимал, что ни одна сила не будет иметь решающего значения, пока мы что-то сами не сделаем и не намеревался идти на поводу у Сатаны и других власть предержащих. Мне была нужна Джен.

Суд. Часть первая

Вот ведь интересная штука эта справедливость. Вроде бы неосязаемое понятие, эфемерное. Пока не касается тебя самого. Только тогда в полной мере ощущаешь всю тяжесть её на себе. И приходится отвечать за свои поступки. Вот только всегда ли справедливость равна честности по отношению к себе и к окружающим, и всегда её мера ко всем одинакова?

Я сидел на скамье за длинным столом, по правую и левую руку с моим защитником Валенсио и Сатаной, как ну очень заинтересованным лицом. От них просто смердело болезненным беспокойством: демон старался выслужиться перед адским владыкой, а ему, в свою очередь, нужен был я, полностью оправданный, склонённый на его сторону, снова выполняющий его указания. Он не учитывал только одного: я стал другим, не изменив своей демонической сути. Джен всем своим существом показала мне, на что способна любовь, где нет условностей и запретов. Несмотря на то, что мы сейчас находились в зале суда, по разные стороны правосудия, разделены судьбой, я понимал, что мы были близки как никогда, так же хорошо, как и моя девочка. Я не мог отвести своего многозначительного взгляда от неё: она смущалась под ним, изредка опускала глаза, улыбаясь и прикусывая нижнюю губу, притягивая меня. Её огненная энергия солнечного утра всплесками неслась ко мне, а я наслаждаясь, вдыхал ароматы открывающейся розы перед дождём и цитруса, горьковато-кислой нотой проскальзывающей ложкой дёгтя в этой безупречности. Заметил помимо её радости также и печаль, она была не глупа и знала, что, возможно, взгляды — это то единственное, что нам осталось. Буйство её чувств и отчаянная попытка показать мне, что она пойдёт до конца. Она знала, что я пойму.

— О, уймитесь уже оба, — вскрикнул Сатана недовольным тоном, глядя поочерёдно то на меня, то на неё, — ты здесь не один, Солидафиэль, я тоже чувствую её энергию.

Гавриил усмехнулся и что-то прошептал на ухо Дженнифер. Она коротко взглянув на меня, потупила свой взор, безупречный слух демона уловил смысл посыла архангела — вести себя правильно, чтобы не обрушить на себя гнев богини Астреи, чтобы иметь возможность видеть своего демона-хранителя, ибо суд может пройти и без нашего постоянного участия.

Я ещё раз более внимательно взглянул на архангела Гавриила: крепко сложенный, высокий, в старинном кожаном камзоле, не воин, скорее по необходимости, но не думаю, что не владел орудием, скорее всего, наоборот, но это для него не главное. Он тщательно перечитывал бумаги, наверняка видевший их не один раз, значит очень старательный и внимательный к мелочам — я позволил себе усмехнуться одним кончиком губ и мельком взглянул на Сатану, который как раз и любил крыться в деталях. Я очень хотел, чтобы Архангел виртуозно владел словом, потому что всё, что мне нужно было от него, чтобы он максимально выгодно для Джен разрешил дело. А оправдать её равносильно приговору для меня. Это было тупиком, не содержащим выхода, потому что исчезнув в забвении, я не смог бы защитить Дженнифер.

Судебный зал стали наполнять демоны и ангелы, среди незнакомых лиц я увидел старинного друга и коллегу Федорио. Мне это было особо приятно, ведь присутствие на этом процессе не обязательно, а значит, он переживал за меня, несмотря на иной цвет крыльев, и сознательно откладывал свои дела, коих я знал, у него всегда было предостаточно, как и забот — маленький сын требовал много внимания.

Я заметил, как все разом встали, за ними подтянулся и я. В зал вошла вся в сиянии и блеске богиня справедливости и правосудия — Астрея. Признаться, я ослеп. Ослепли все. Безупречная и красивая просто до безобразия, подумалось мне. До того момента пока она не уселась в кресло и не вытащила носовой платок, громко чихнув и прочистив нос.

— Будь… те здоровы, ваша честь, — произнёс Сатана, обращая на себя внимание, слишком пристально глядя на богиню.