Демон на Явони

– Да вроде бы ничего не волнует, тем более из приснившегося. Может этот тип… гробовщик навеял своим поведением: то погост ему подавай, то капище, то жертвенник… Он ведь, знаете, вчера чудо, можно сказать совершил… – Подсела Марина, вернувшаяся:

– Ух ты, чудеса это по части Захара Ильича…

– Марина!… – Лагидзе чего – чего, а уж точно не любил ничего из того, что не мог объяснить, предпочитая существовать в привычном и понятном для него мире.

– Ну я так…, и какое же чудо?

– Ну не чудо, конечно…, он вчера за пару часов расчистил вход в пункт управления, аж до зала связи добрался… За пару часов справился, а мы впятером и десятой части этого за день не смогли сделать!

– Это где ж?

– Марин, ты вот это вот место купила и хочешь сказать, что не заешь о шахте?

– Какой шахте?!

– Да здесь в полутора километрах – здесь же часть «логова сатаны»…

– Кого?!

– Ну так при Союзе назывался оборонный стратегический комплекс, состоящий из нескольких десятков шахт, предназначенных для запуска стратегических ракет, ну там СС-18…

– Ни хрена себе! Это че, прямо тут? И посмотреть можно?… – Приехавшие не верили своим ушам, и пока не знали радоваться или огорчаться…

– Да можно…, прямо тут и можно – пункт управления остался, конечно, что можно сняли и увезли, а остальное разрушили или взорвали…

– Так вези! Захар Ильич, Виталь, поедем а?…

Через двадцать минут вся компания, кроме Романа прогуливалась с фонариками по большому залу, впечатляясь мощи бывшей империи. Лагидзе первый захотел покинуть это место, предпочитая солнце темноте и простор замкнутому помещению:

– Ну что пойдем, а то здесь как-то неприятно находиться?

– Здесь же, Захар Ильич, можно целую маленькую больницу создать… – Виталик быстро включился:

– Неее… тут все лучит, наверняка… Хотя в таком месте больница весьма впечатляюща была бы! А что, Марин, может замутим?

– Ну я-то только кабинет потяну… Так что с вашей, господа, помощью и вашим участием с удовольствием… – Уже выходя, Лагидзе вспомнил о сне Олега:

– Олег, а как вы это вот со сном связываете…

– Да гробовщик, как увидел такое помещение, так сразу о жертвеннике задумался, мол, давай искать. Не знаю, чего у него на уме…, хотя он больше какой-то несобранный, не знает сам, чего хочет – фантазер какой-то!…

– Может быть, может быть, хотя потерянный точно, будто пыльным мешком по голове получил ночью…

– Не мешком… – Распятием…

– Как это?

– Да, как-то случайно получилось…

– И часто у вас так?

– Да случается… Хе хе хе… Уже садясь в «Буханку», к которой все быстро привыкли, Олег между деревьев заметил проскочивший мимо поворота к шахте, УАЗ «Патриот»:

– Е мое! Ну прямо одно за другим?

– Что вы имеете в виду?

– Да вон… только машину начальника убойного отдела увидел…

– Галлюцинации?

– Да куда уж там… Видимо случилось чего, Андрей так просто так далеко не забирается. Поехали уже, сейчас все узнаем…

У костра сидел целый подполковник, положив ногу на ногу, и, не отрываясь, глядел на, словно проглотившего лом, Смысловского, вросшего в скамью, как бывает с перепуганными обвиняемыми, впервые попавшими в зал судебных заседаний, в момент появления судьи, пока не понявшими свое истинное положение, свято верящими, что прямо сейчас их отпустят домой.

Роман, бросая быстрый взгляд навстречу, сразу отводил его с такой же мимолетной неуверенной улыбкой, быстро спадающей с его растерянного лица. Ведя себя, как первоклассник, ненадолго оставленный родителями перед педагогическим советом, он усилено пытался понять, что именно изменилось в нем со вчерашнего дня. Прекрасно помня себя другим, полным решительности и сил, имеющим точную и явную цель, неоспоримую и непобедимую поддержку, сегодня, все потерявший, он не мог вспомнить, зачем ему вообще все это.

Однако, все предыдущее время до вчерашнего утра включительно, ясно отражалось в его памяти. Он прекрасно понимал, что визит высокопоставленного полицейского, скорее всего, касается его или, как минимум, им содеянного. Да и первые слова офицера, произнесенные вместо «зрасьте»: «Ну все, конец нашим поискам – нашелся мерзавец!» – гробовщик, разумеется, принял на свой счет, ведь речь шла об исчезновении двух девочек, трупы которых были спрятаны в погребе, купленного им дома…

Несколько раз уже пропотев, обыкавшись, еле перебарывая естественное желание облегчить кишечник, мужчина почти умирал, проклиная все на свете, клянясь всему, чему угодно, что, если кто-то избавит его от этих минут, он готов будет исполнить все, что угодно. Очень сильно он обращался к маме, точнее к ее «голосу», которому так привык подчиняться. Когда силы уже были на исходе, на краю леса появился быстро двигающийся вездеход. Полицейский посмотрел на часы, с облегчением выдохнул и даже улыбнулся Роману, на всякий случай, интересуясь по профессиональной привычке:

– Ну что, ничего не успели натворить у нас за три то месяца?

– А я…, что же я могу?

– Ну вам же гробики то куда-то сбывать то нужно, значит, вы заинтересованы в росте смертности… – Лавка из-под задницы гробовщика уехала, и он совсем расслабленный, плюхнулся через нее назад, потеряв ориентацию в пространстве.