Демон никогда не спит

Степановна фыркнула, развернулась и пошла прочь.

Старыгин увлеченно работал над ломбардской картиной, когда в дверь его мастерской постучали.

— Заходите! — откликнулся Дмитрий Алексеевич, отступая от картины и оглядывая ее с удовлетворением.

Дверь открылась, и в мастерскую вошел Несвицкий. Вид у него был жалкий и подавленный.

— Что случилось, Слава? — спросил Старыгин, убирая кисть в банку с растворителем. — У тебя такой вид, как будто начальство наехало…

— Хуже, — вздохнул Несвицкий. — Куницын умер. Даже не умер — вроде убили его…

— Куницын? Кто такой Куницын? — переспросил Дмитрий Алексеевич, удивленно моргая.

— Сергей Куницын, который мне принес тот самый кинжал… Представляешь, я ему звонил-звонил, у него никто не отвечает. Тогда я нашел его рабочий телефон. Он хоть в основном дома работает, но изредка ходит в присутствие, в Центральный архив. Так вот, позвонил я туда, спросил про Сергея — а там девушка чуть не плачет, говорит — разве вы не знаете, убили его…

— Да, грустная история! — вздохнул Старыгин. — А как, из-за чего — не сказали?

— Да нет… я как услышал, что его убили, до того расстроился, что трубку повесил… а теперь вот думаю — что мне делать с кинжалом? Вещь-то ценная, очень старинная…

— Передай его в Эрмитаж, — предложил Старыгин. — Сам говоришь, что вещь ценная, так что ей место в музее…

— Так-то оно так, — замялся Несвицкий. — Только мне Сергей говорил, что кинжал вроде бы не его… хозяева станут искать, а что мне тогда делать? Из Эрмитажа-то обратно не отдадут.

— Ну, не знаю. — Старыгин задумался.

— И дома его держать не хочется, — продолжал Святослав, — боязно как-то… и то уже всякая ерунда мерещится…

Вдруг у него в кармане зазвонил мобильный телефон.

Несвицкий достал трубку, поднес ее к уху, прислушался.

На лице его проступило удивление.

— Это Святослав Несвицкий? — проговорил хрипловатый женский голос. — С вами говорит Жанна, жена Сергея Куницына… то есть вдова… все никак не привыкну, что его нет…

— Да, такое горе… примите мои соболезнования…

— Вы понимаете, что я звоню не ради соболезнований. У меня есть к вам дело.

— Слушаю вас…

— Святослав, я знаю, что Сергей незадолго до смерти передал вам одну старинную вещь…

— Вещь? — растерянно повторил Несвицкий как эхо.

— Ну да, вещь… кинжал! — уточнила женщина, понизив голос. — Это очень ценная вещь, и я хотела бы ее вернуть…

— Ну да, конечно… — промямлил Святослав. — О чем речь…

— Я рада, что вы меня поняли! — Женщина заметно оживилась.

— Я привезу кинжал к вам домой… то есть к Сергею…

— Нет! — резко оборвала его женщина. — Туда нельзя! Та квартира опечатана милицией, и вообще… мне неприятно бывать там, это вызывает болезненные воспоминания…

— Хорошо, тогда что вы предлагаете?

— Давайте встретимся, так сказать, на нейтральной территории. Подъезжайте к семи часам на угол Северного проспекта и улицы Есенина, это недалеко от Поклонной горы…

— Да, я знаю это место…

— Вот и хорошо, — женщина неожиданно заторопилась. — Я буду ждать вас в машине, у меня синий «гольф»…

Несвицкий хотел еще что-то спросить, что-то уточнить — но из трубки уже неслись короткие сигналы отбоя.

Святослав убрал телефон и неуверенно проговорил, обращаясь к Старыгину:

— Ну вот, вроде все само решилось. Как раз я раздумывал, что делать с этим кинжалом, — а тут звонит вдова Куницына и просит его вернуть. Так что одной проблемой меньше, верну ей кинжал и вздохну спокойно…

— Вдова? — переспросил Старыгин машинально. — Ты мне не говорил, что Куницын был женат!..

— Вот! — воскликнул вдруг Святослав, уставившись на приятеля. — Как раз об этом я думал во время разговора! Сергей никогда не упоминал жену. Да и вообще — он ничуть не напоминал женатого человека. Когда я был у него дома, обратил на это внимание. В его квартире совершенно не чувствовалась женская рука. Ну, понимаешь, моя Лида — она все время что-то чистит, моет, украшает, в общем, как всякая женщина, занимается обустройством гнезда… — по лицу Святослава пробежала легкая тень. — А у Сереги квартира — натуральная холостяцкая берлога. Грешным делом, я ему немного позавидовал — книжки лежат где угодно, хоть на полу, лишь бы были под рукой… мне бы Лида такого никогда не позволила!

Старыгин вспомнил, какой беспорядок творится в кабинете у Святослава, и невольно вздохнул. Сам он, хотя и был холостяком, поддерживал у себя в квартире относительный порядок. Тому имелись как минимум две причины. Во-первых, будучи художником, Дмитрий Алексеевич ценил красоту во всем, в том числе и в быту. Принадлежащие ему старинные картины и антикварная мебель совершенно не смотрелись бы на фоне разбросанного хлама и вопиющего беспорядка. И во-вторых, у него жил обожаемый кот Василий, а коты, как известно, не переносят беспорядка.

Как бы то ни было, Старыгин согласился с доводами Святослава: женская рука всегда чувствуется в доме, и если в нем нет порядка — следовательно, нет и женщины.

— Может быть, это его бывшая жена? — предположил он. — Может быть, они жили отдельно?

— Тогда с какой стати она требует у меня кинжал? И вообще — откуда тогда она знает о его существовании?