Демон. Одиночка

— Нет, Эва, — в отличие от Кристофа, у Курта осадочка на душе не осталось. — Потому что ты одна из нас, а лаэрды никогда не трогают своих. — Он мягко улыбается одними глазами и уголками губ. — Тем более женщин и детей.

Хм… А интересно, в какую группу он зачислил меня?

— За эти полгода, что тебя использовало УНЗД, ты воровала информацию не только у нас, — Курт осуждающе смотрит на меня. — А теперь на минуту представь, что твоя мама жива. На что бы ты пошла ради ее защиты?

Я задумчиво смотрю на потолок.

Если бы мама была жива… Если бы я не знала о видеоотчетах… Если бы ей грозила хоть малейшая опасность…

Без всех этих «если», узнай я правду о демонах, то пошла бы Яблокова вершить самосуд, а мамочка по приказу УНЗД мягко направляла бы мой гнев против «неправильных» лаэрдов.

Расцепив руки, яростно чешу запястье. Отвечать мне не требуется, всем и так все понятно.

— Тебе рассказали много плохого о нас, еще больше из того, что ты знаешь — либо преувеличение, либо явная ложь.

Я недовольно хмурю лоб, все еще не до конца понимая, к чему все это.

Деликатный стук в дверь, и в комнату входит низенький мужчина в темно-сером деловом костюме и очках.

— Мистер Дамир, они уже приехали и ждут в комнате для переговоров, — вежливо информирует он.

Кристоф Дамир и Аврора переглядываются с Куртом, после чего лаэрд встает и несколько мгновений смотрит мне в глаза.

— Ты помнишь, что я сказал тебе в номере «Астории»?

Я медленно киваю, не отрывая взгляда от мужчины. Сосредоточенный, сконцентрированный для атаки зверь, шахматист, просчитавший своего соперника, четко осознающий свои желания человек. Прежде я никогда не видела его таким.

— Идем, — он протягивает мне руку, и я покорно касаюсь его ладони, одновременно ощущая, как горячие пальцы крепко сжимают мою.

Встав, я иду следом за ним, так и не задав себе ни одного вопроса. А куда мы идем? Что он задумал? Чем это грозит мне? И что будет дальше?

Нет, все эти мысли не трогают меня… И очень даже зря.

Опека

— Эва, как ты?

Я лежу в постели и устало пялюсь в потолок. Курт, разбудивший меня ни свет, ни заря, сидит с краешка кровати и сосредоточенно наблюдает за мной.

Почти всю ночь я ворочалась на мягком матрасе, словно принцесса на горошине, вдыхала свежий запах постельного белья и никак не могла уснуть.

Под утро мне все-таки удалось ненадолго отключиться, но уже спустя пару мгновений в комнату зашел Курт, уселся на постели и начал осторожно будить.

— Эва, отвечай, пожалуйста, когда я у тебя о чем-то спрашиваю, — Курт явно раздражен. — Как ты себя чувствуешь?

Я перевожу взгляд с потолка на разбудившего меня мужчину.

Его волосы немного влажные, словно он только что вышел из душа. С щек исчезла легкая щетина, с которой он ходил вчера весь день, а в глубине сине-зеленых глаз застыло беспокойство.

Яблокова, может, ответишь все-таки? Мужик за тебя, между прочим, переживает.

— Если честно, то хочется в пьяном угаре залезть на барную стойку и цитировать Бродского, — озвучиваю свое состояние. — Я даже знаю одно местечко, где меня не сразу охранники выведут…

— Нет, — коротко и холодно убивает лаэрд все мои надежды немного забыться. — Теперь я отвечаю за тебя, поэтому никакого алкоголя.

Тяжело вздохнув, сажусь на кровати, подтягиваю колени к подбородку и утыкаюсь в них носом.

— Если бы вы спросили мое мнение, прежде чем подписать бумаги…

— Я знаю, что ты против, — перебивает мужчина.

Он едва уловимо гладит меня по волосам, после чего поднимается на ноги и идет к дверям.

— Двадцать минут на водные процедуры, и ровно в половину восьмого жду тебя на завтраке. Не успеешь, лично спущу тебя вниз.

Проследив, как с легким щелчком за лаэрдом закрывается дверь, я со злостью откидываю с себя одеяло, встаю и иду в ванную.

Как это произошло, Яблокова? Как ты умудрилась влипнуть так сильно?

Еще раз вспоминаю вчерашний день. Как Курт с важным видом вводит меня в просторный кабинет, предназначенный для совещаний и переговоров, где за овальным столом уже томятся в ожидании четверо незнакомых мужчин.

Тот самый пожилой коротышка в очках, что приходил к нам ранее, отодвигает массивный стул с мягкой спинкой, помогает мне сесть, ставит передо мной стакан с водой.

Я чинно складываю перед собой ручки на столе и даже спину пытаюсь держать прямо, а вот дальше начинается полный бред.

Курт что-то говорит на языке демонов, с ним активно начинают спорить четверо мужчин напротив, затем их перебивает коротышка, все замолкают и смотрят на меня.

Криво улыбаюсь, запоздало понимая, что, видимо, не тот язык в школе учила. Дальше разгорается нешуточный спор, в котором я не понимаю и полсловечка. Четверка мужчин что-то активно пытается доказать Курту, но тот словно монолитная стена памятника — спокоен и неколебим.

Заканчивается все на редкость странно — коротышка в очках передает мужчинам папку с документами, те смотрят на меня с такой ненавистью в глазах, будто я все печеньки у них поворовала.