Демон Омут. Часть 4. Послесловие

– Даю клятву потомку Высшей знати Преисподней в том, что всегда буду рядом с ним и заслужу имя отца названного перед лицом Люцифера, всего Ада и вселенной.

Это был очень официальный и очень ответственный момент, но меня забавляло чрезвычайно серьёзное лицо Прихоти. Я широко улыбнулся, собираясь покончить с формальностями.

– Я принимаю твою клятву, демон Прихоть. Да будет так. А теперь пошли отметим. У меня припасён на этот случай восхитительный кальвадос.

Прихоть осклабился и хотел что-то сказать, как вдруг его глаза расширились. Отдёрнув руки от шара, демон упал на колени и сжал виски когтистыми пальцами, корчась буд-то от боли.

– Прихоть? Прихоть!

Я обеспокоенно дотронулся до плеча друга. В тот же миг Прихоть вскочил и шарахнулся в сторону. Взгляд его стал мрачным и блуждающим.

– В Бездне Проклятых начался бунт. Мне необходимо быть там прямо сейчас. – глухо сказал Прихоть, стараясь, как мне показалось, не заикаться.

Демон быстрыми шагами направился к выходу из комнаты.

– Какие проблемы? Если нужна помощь, то я…

Я легко крутанул меч в безвоздушном пространстве и выжидающе посмотрел на друга.

– Нет. Я должен сделать это сам. Я справлюсь.

Прихоть мотнул головой в знак прощания и исчез.

– Ох уж эта его самостоятельность. – проворчал я и громко произнёс в сторону гостиной, услышав что Кира собирается уходить. – Анайери, дорогая, будь любезна, свистни когда твоего самостоятельного мужа прекратят затаптывать в Смоляное болото и снова подожгут.

Я подмигнул шару и налил себе в высокий фужер виски, выдержанный с десяток лет в пепле Великого Костра. Плохой пример ребёнку никогда не помешает.

– Ты пьешь?! – Валькирия возмущенно засопела и тут же ополовинила предназначенный мне процент алкоголя, сделав несколько глотков прямо из глиняной бутылки. – А меня не позвал.

– Любимая, я не был уверен, что Анайери помчится на помощь мужу.

– Она не могла сделать по-другому. Как всё прошло?

– Отлично.

Одним махом опрокинув в своё пересохшее горло содержимое фужера, я положил Карающий меч подле шара и с наслаждением потянулся. Настроение было просто отменным.

– Поваляемся на травке?

С хихиканьем я набросился на вопящую жену и мы кубарем покатились по газону, хохоча во всё горло. Внезапно перед нами возник образ бледного как сама Смерть Прихоти. Я пребольно ударился головой об дерево и замер. Валькирия вскочила и торопливо поправила упавшие лямки платья.

– Омут. Брат… – скрежеща зубами произнёс образ, после чего покрылся чёрной пеленой и беззвучно пропал.

– Прихоть!!! – заорал я и подскочил как ужаленный. – Держись! Я иду!

Возникнув у массивных ворот Бездны я ударом ноги вынес одну из створок, которая со скрипом и лязгом влетела в зону проклятых душ. Не останавливаясь на достигнутом, я вломился в первый сектор, готовый разорвать любого, кто посмеет мне помешать. Валькирия летела рядом.

– Омут?

Анайери перестала краситься и ошарашенно уставилась на плавающие в болотной жиже ворота. Она спокойно спустилась с каменной горы и принялась выжидающе притопывать босыми ножками по пеплу, поочерёдно бросая недоверчивые взгляды то на меня, то на растерявшуюся Валькирию.

Проклятые души с воплями и стонами бродили по колено в болоте, вычерпывая оттуда обожжёнными руками кипяточную смолу, которую затем сливали в огромный, золотой, воронкообразный фильтр, выцеживающий из смолы воду.

Противоположный конец фильтра выходил из верхней кромки пустующего бассейна в форме перевёрнутого купола, находящегося ниже и дальше болота. Таким образом, каторжники могли наблюдать за результатами собственных трудов. Если сильно старались, то капля за каплей, какие-то пару сотен лет и вуаля! Бассейн заполнялся до нужной отметки. И в тот же миг всем грешникам, отбывающим срок в данном секторе, открывалась тропинка, по которой они, обожжённые и измождённые, ползли в наполненный бассейн. В той самой воде они и отмывались от своих грехов. Конечно же это не давало им права попасть в долгожданный Рай, но позволяло Проклятым душам попасть на повторный суд Высших. Кто недостаточно искупил свои грехи, отправлялся обратно в болото, но уже во второй сектор. Всё зависело от тяжести совершённых при жизни грехов.

Я огляделся по сторонам, но бунта нигде не ощутил.

– Омут. Валькирия. Что-то случилось? – Анайери нахмурилась.-Ворота можно было и рукой открыть.

– Где восставшие? Что с Прихотью? – Я глянул на подругу.

– Когда я прилетела домой, то стражи отчитались о порядке и беспрекословном подчинении отбывающих. Может он что перепутал.

– Жаль, что меч не пригодился. – надула губки Валькирия. – Мне так нравится твой воинственный облик в зелёном тумане…

– Меч… – протянул я и, кажется, поседел.

Похолодевшими пальцами я схватился за пустующие ножны. Впервые за всё время работы Карателем я забыл про меч. И почувствовал, что это выйдет мне боком.

Пролетев в пространстве я вынырнул из него с такой скоростью, что едва не потерял сознание. Но всё же не успел.

Синее пламя ударилось в грудь Прихоти, направившего на себя остриё Карающего клинка.

– Не-е-е-ееет!!!