Демон осени

Дарниэль, как и все окружающие, относился к моему путешествию как-то слишком уж просто, хотя наставлений мне было дано немерено. Не было прощаний и чего-то торжественного, просто в назначенный час мне предложили улечься на специальную кровать и принялись погружать моё тело в сон, который должен был продлиться до тех пор, пока душа моя не вернётся в него из своего недолгого, но необходимого для спокойствия моего мира, путешествия.

Признаться, я приготовилась к боли, полагая, что вселяться в тело умирающего должно быть неприятным действом. Однако я ошиблась, и никаких болезненных ощущений не испытала, по крайней мере сперва. Вероятнее всего, это было продумано и подготовлено заранее, потому как тело оказалось вполне жизнеспособным, только мокрым и в воде. Лёгкие почему-то функционировали нормально, и мысленно я поблагодарила магов за это. Однако не успела я как следует свыкнуться со здешней реальностью, как чьи-то руки судорожно вцепились в мои плечи и потянули в сторону. Сопротивляться я не стала, полагая, что будет лучше разобраться во всём по ходу дела. В воде тело представлялось мне практически невесомым, как и тому, кто пытался вытащить меня. Этот кто-то перехватил меня за подмышки и выволок на песок, какой-то крупный и неприятный на ощупь, особенно когда тебя волокут по нему волоком. Я попыталась приоткрыть глаза, только ослепляющее солнце тут же заставило снова прикрыть веки. Что ж, пока всё не очень плохо. Девушка, место которой на время предстояло занять мне, была не одинока в этом мире, раз кто-то бросился за ней, причём кто-то явно знакомый, поскольку он беспрестанно бормотал:

– Лерка! Лерка, не смей умирать, ты слышишь меня? Лерка, твою ж налево! – он говорил много чего, но не всё я разобрала и запомнила, поскольку на тот момент голова моя начала неожиданно болеть.

Меня отпустили, небрежно уложив на этот противно впивающийся в кожу песок. Я хотела было возмутиться, поскольку спешка спешкой, но столь неаккуратно обращаться со мной я редко позволяла. Я даже приоткрыла рот, чтобы хоть что-то сказать и прояснить ситуацию, но чьи-то тёплые губы резко прильнули к моим и я ощутила на коже покалывание от короткой щетины. Желание возмутиться было задушено логикой: этот человек вполне мог любить утонувшую девушку, и наверняка насмерть перепугался за неё, так что не стоило быть столь принципиальной. Вполне можно было и поцеловать его, раз уж так получилось, и только потом внести ясность, растолковав, что Лерки его больше нет, а на её месте я, Элла, да и то ненадолго. Почему бы и не подарить ему этот прощальный поцелуй, раз уж от своей Лерки ему его уже никогда не получить?

Рассудив так, я почувствовала себя необычайно благородной и справедливой – пойти навстречу незнакомому человеку ради его душевного равновесия. Это заслуживало уважения меня самой. Я ответила на его прикосновение легко и непринуждённо, только вот целующий замер. Тогда на это я внимания не обратила, решив, что он просто не верит в своё счастье и моё неожиданное спасение, сопровождающее рекордно быстрым возвращением в себя. Поэтому я обняла его, обвив руками чужое мокрое тело. Интересно, когда мне рекомендовали не злоупотреблять, имели в виду нечто подобное? Ведь в своей нормальной жизни я бы ни за что не стала так себя вести, а здесь всё было проще. По крайней мере, в тот момент мне казалось именно так.

Поцелуй получился странный и короткий. При этом стоит заметить, что мог бы получиться ещё короче, если бы мой спаситель быстрее ориентировался в столь динамично изменяющихся обстоятельствах. Но ориентировался он плохо и крайне медленно реагировал на изменения происходящего. Спустя несколько секунд он постарался отпрянуть, но мои руки, обнимающие его, не позволили этого сделать. Было довольно странно целовать не отвечающего на поцелуй мужчину, но в этом было и нечто интригующее: мне стало интересно, как выглядит обладатель этих мягких губ, колючей щетины и сильных неаккуратных рук. Стало интересно настолько, что одной рукой я погладила его по волосам. Вернее сказать, не погладила, а пощупала, стараясь представить, как он выглядит и какого они цвета. Волосы его оказались коротко стриженными, что лично меня огорчило, поскольку мужчины с волосами где-то до плеч всегда казались мне более привлекательными и желанными. Зато он был хотя бы не чисто выбрит, и мысленно я поставила плюсик. А ещё у него было очень мягкое тело. Вообще-то мне всегда нравились мужчины более подтянутые, с рельефными, пусть и не очень накачанными, мышцами и стройные, но этот показался мне удивительно милым, хотя фигура его была далека от идеальной. Он не был толстым, но изгибы его тела казались плавными, плечи покатыми, и вообще мне подумалось, что спортом он если и занимается, то очень редко и лениво.

– Что?! – чей-то визгливый крик врезался в сознание, заставляя поморщиться.