Демон под диваном

Его интерес только усилился, когда Денис и Полина купили несколько других изделий – и все сплошь самых лучших, самых дорогих. Украшения, цепочки, браслеты, серебряного слоника с инкрустацией. Целую пачку двухтысячных банкнот заплатили.

Деванш Рай не мог взгляда оторвать от их кошелька. Там еще много ведь, наверное. То ли родители у этих млеччх такие богатые, что для них сорок тысяч рупий – мелочь деткам на игрушки, то ли млеччхи эти деньги украли.

А Денис и Полина даже не замечали, каким взглядом сверлит их кривоногий толстяк, как внимательно слушает их болтовню. Будь они местными – знали бы, что неразумно светить деньгами перед баба Раем. Этот раддивала не самой тут лучшей репутацией пользовался. Много чего на его прилавке окольными путями сюда попало.

– Дэващк, дэващк, привиет! – вдруг обратился к детям торговец. – Кагжьила?..

– Ой, вы по-русски говорите?! – удивился Денис.

– Намастэ! – воскликнула Полина.

– Намастэ, намастэ, – покивал Рай. – Каг тибе зовут? А ю фром? Мине зовут Деванш. Я гаварю по-руськи, друг.

– И мы тоже!

Быстро выяснилось, что по-русски Деванш знает всего десяток самых простых фраз, которые явно подцепил у туристов. Но Денис и Полина все равно обрадовались, потому что это всегда приятно – услышать в другой стране родную речь.

Они не отдавали себе в этом отчета, но за минувший месяц ужасно соскучились по дому и родителям. Им постоянно хотелось туда позвонить, услышать мамин и папин голос, но нельзя же. Палево будет страшное.

И благодарные этому прикольному дядьке, они купили еще несколько сувениров. Спокойно совершенно достали из кошелька еще несколько банкнот и горсть мелочи, не считая сунули торговцу и вприпрыжку удалились. А Рай хищно поглядел им вслед, окликнул вертящегося поблизости мальчонку и велел проследить за этими двумя.

Того, что за ними следит какой-то пацан, Денис и Полина не прочухали. В Индии на них и так многие пырились. Тут не все так запущено, как в Китае, но белых детей все равно довольно мало.

Так что они шли, нагруженные сувенирами, играли в обзывалки и спорили, где сегодня поужинать и идти ли после этого сразу спать или еще побродить по улицам Агры. Оба стояли за то, что надо еще побродить и поискать приключений, но у них все равно каким-то образом получалось из-за этого спорить.

И спор незаметно переходил в срач. Денис и Полина любили сраться по самым ничтожным поводам.

Сейчас они срались из-за того, что утром Полина прыгала через скакалку, пока Денис еще дрых.

– Ну тебе вот трудно было подождать, пока я проснусь?! – нудел тот. – Трудно, да?!

– А ты чего так долго спишь, бегемот жирный? – фыркала Полина. – Мне скучно было.

– Я не жирный! А ты если прыгаешь, то хоть подальше отходи! Ты меня прыгалкой по зубам ударила!

– Во-первых, я извинилась. Во-вторых, я не специально. А в-третьих, так тебе и надо.

Обычно подобные ссоры угасали естественным путем, едва Денис и Полина отвлекались на что-то другое. Реже приходили к логическому своему завершению – драке. И совсем редко – выплескивались в обоюдное решение отныне существовать в одиночестве, без вечно раздражающего близнеца.

В этот раз оно таки дошло именно до этого. Денис и Полина с отвращением поглядели друг на друга, повернулись в разные стороны и затопали куда глаза глядят. Лишь бы подальше от этого отвратительного субъекта, с которым волей судьбы живешь в одной комнате.

Фурундарока они бросили прямо в грязь.

Глава 16

В грязи Фурундарок пролежал недолго. Оправился от первого изумления, вскочил, дезинтегрировал все, что на него налипло, и бешено заскрипел зубами. Но тут же вспомнил, насколько косные и тупые в этом мире смертные, и брякнулся обратно, суча руками и ногами. Так, как это делают обычные младенцы.

Но лежать так ему быстро надоело. Денис и Полина в самом деле крепко поссорились на этот раз и возвращаться не собирались. Понятное дело, обычного младенца они бы так не бросили, но Фурундарок-то никакой не младенец на самом деле. Он демон и правитель территории, большей, чем любая из земных стран, кроме России.

И к нему уже подбиралась какая-то оборванная старуха. Фурундарок поглядел ей в глаза, прочел внешний пласт мыслей и пополз прочь. Он свернул в первый же проулок, подальше от оживленных улиц.

– Oh, bebee! – воскликнул бородатый индус. – Kaha se ho?

– Bhaad mein jao tum, kameene! – рявкнул на него Фурундарок.

Индус в ужасе отшатнулся. А Фурундарок взвился в воздух и заставил смертных не замечать его.

Он не очень любил к этому прибегать, но быть невидимым любил еще меньше, а младенец без носителя притягивает внимание, как магнит.

Ссора Дениса и Полины крепко разозлила Фурундарока. Он повис над улицами Агры и стал выискивать гнусных детей. Нашел почти сразу же – те не успели уйти далеко.

И ауры их все еще бурлили гневом, все еще клокотали темными эмоциями.

Конечно, демону такое всегда приятно. Нет большей радости Фурундароку, чем чужие страдания и душевная боль. Источаемые ими флюиды омывают его сердце сладким ароматом, и оно умягчается.