Демон поющего пламени

– Ну зачем вы так, зачем вы меня позорите? – с покрасневшим лицом проговорил он.

– А мне не зазорно, я же мать и мой ребёнок страдает… я всё сделаю, всё, что в моих силах лишь бы помочь Дашеньке.

– Эльвира Германовна, голубушка, успокойтесь, у вас же больное сердце, успокойтесь, прошу вас, – постарался смягчить ситуацию главврач.

Договорить они не успели, в кабинет, как и в прошлый раз, но уже со стуком – ворвалась всё та же медсестра.

– Что случилось, Оля? – уже заволновался профессор.

– Самуил Львович, у Подорожной снова истерика…

– Её хватило на десять минут… всё, что и требовалось доказать, – заключил Самуил Львович, глянув на наручные часы. – Ступай, Оленька, мы сейчас определимся. Решайте, молодой, человек, решайте… если вы не согласитесь, нам придётся перейти на психотропные препараты, чтобы хоть как-то затормозить её нервную систему, иначе её мучения только усилятся. Жалко девочку, жалко…

– Ну хорошо, допустим, я соглашусь, допустим… И сколько мне здесь куковать?

– Друг мой, с юмором у вас всё в порядке и это даёт нам надежду на позитивный результат. Я думаю, от нескольких дней до месяца, всё зависит от динамики купирования её проблем.

– До месяца?! Да вы что, я же сам свихнусь за это время!

– Нервные болезни не заразны, молодой человек, а с психикой у вас всё в порядке, на глазок вижу.

– Ну а если динамики не будет, что тогда? – не сдавался Артём.

– Это самый худший из вариантов, но надеяться мы будем на лучшее. Вы побудете нашим гарантом спокойствия девочки, а мы в свою очередь постараемся поскорее отыскать дверку, за которой прячутся её фобии, и подберём к ней ключик. Мы подберём его, обязательно подберём. Что скажете, молодой человек?

В эти секунды три пары человеческих глаз с нескрываемой надеждой глядели на Артёма, и ему предстоял непростой выбор. После мучительного перетягивания каната внутри себя он всё же решился:

– Ну-у… давайте попробуем.

Эльвира Германовна, уже не скрывая эмоций, со слезами на глазах обняла Артёма:

– Спасибо, Артёмчик, спасибо, я так вам благодарна, вы очень, очень милосердный человек!

А Подорожный по-свойски похлопал его по плечу:

– Я не ошибся в тебе, парень, в тебе есть стержень, я этого не забуду.

– Вот и ладненько, друзья мои, – произнёс профессор, поглаживая свою бородку, – теперь у нас значительно больше шансов, значительно. А сейчас прошу вас проследовать за мной, время не терпит.

При их появлении в палате всё повторилось с поразительной точностью, только на этот раз Дарья ещё крепче вцепилась в руку Артёма и ни в какую не хотела её выпускать. Через некоторое время она уже вполне нормально реагировала на родителей, даже обменивалась с ними фразами, но всё равно не спускала глаз с Артёма. По лицам Евгения Викторовича и Эльвиры Германовны было видно, что они довольны такими переменами с их дочерью, однако напряжённость всё-таки чувствовалась, поэтому они осторожничали в своих словах, чтобы ненароком не вспугнуть хрупкое равновесие в отношениях. Между делом по распоряжению главврача санитары внесли в палату ещё одну кровать и поставили в метре от другой. Самого Артёма тоже обеспечили всем необходимым, начиная от одежды медицинского персонала до нижнего белья и зубной щётки. Дело близилось к ночи, родители Дарьи засобирались домой, но перед тем как уйти Подорожный подозвал к себе Артёма.

– Слушай, Артём, мне неприятно об этом говорить, но я должен тебя предупредить… по словам Викентия ты ещё тот ходок, а Даша девушка красивая, вы одни, она тянется к тебе, всякие желания могут возникнуть… Ну ты меня понимаешь? Я тебя предупреждаю, парень, даже в мыслях запрети себе думать об этом. Учти, в палате и в ванной стоят камеры, и если что замечу…

– Нормальненько, – усмехнулся Артём, – сначала на коленях умоляют, а когда дело сделано, условия ставят, да ещё с подтекстом угрожающим.

– Что обиделся?

– Есть немного…

– Извиняться я, парень, не буду, сам же всё понимаешь.

– Не дурак. А если она сама?

– У тебя же мозги есть, вот и думай. Добре, не скучай, до завтра.

– И вам спокойных снов, папенька, – не удержался Артём.

Подорожный с молчаливой усмешкой проглотил его иронию.

Эльвира Германовна на прощание ещё раз поцеловала дочь и с улыбкой пожелала всего хорошего Артёму.

Когда за родителями закрылась дверь, Даша облегчённо выдохнула:

– Наконец-то ушли, я уже что-то устала от их болтовни.

– Зачем ты так о них? – попытался урезонить девушку Артём.

– А, не заморачивайся, – махнула рукой она. – Артём сядь ко мне поближе, я хочу с тобой поговорить.

Парень присел на кровать рядом с Дарьей.

– И о чём ты хочешь поговорить?

– О тебе. Расскажи о себе.

– Даша, а что конкретно ты хочешь узнать?

– Я хочу знать о тебе всё, всё с самого детства.

– Даша, не дури…

– Артём, ты хочешь, чтобы я полезла к тебе целоваться перед камерой?

– Ну всё, всё, убедила. Но это же долгая история.

– А куда нам спешить, – резонно заметила она.

Собравшись с мыслями, Артём начал рассказ о своей недолгой, но довольно активной жизни, естественно, утаив от девушки самые интимные подробности.