Демон-помощник и заколдованная комната

– Нет, тетя Агнета, мы вместе катались только, и он упал. Мы съездили за взрослыми, правда, страшно было, что нас накажут, но еще страшнее было смотреть на торчащую кость. Да и друга было жалко.

– Молодцы, – похвалила я Славу.

Значит, к нашему двору ходит больной человек, надо ее шугануть, чтобы дорогу сюда забыла.

Отправилась в душ, смыть с себя всякое-разное после чистки квартиры. Потом перекусила остатками мяса и хлеба со свежими помидорами. Проверила электронку, вдруг мне опять пришли странные письма. Однако спам был на месте, предложения от разных курсов тоже, а также два письма от клиентов по копирайтингу, с которыми я как-то работала до переезда в деревню.

Решила позвонить Матрене и узнать, как там поживает наша спящая красавица, да посоветоваться, что же делать с порталом.

– Привет, привет и утром два привета, – услышала я задорный голос Матрены. – Чего звоним, чего хотим?

– Хотела узнать, как там наша красота поживает, – сказала я.

– Ты про Коловершу? Нормально, сегодня слопал половину вазочки конфет, принес мне чудесную картину с маками и шифоновый топик из моего сарафана. Еле отмыл девичью косметику с морды лица, но духами от него до сих пор воняет.

– Чудесно, но я спрашивала про девицу, – рассмеялась я.

– Девица утром проснулась и решила, что она в рай попала. Сначала обрадовалась, а потом плакала, говорит, не хочу умирать, я еще мир не видела, да и замужем не была, да и детей своих хочется. Ну и прочую человеческую счастию ей подавай. Кое-как объяснила ей, что она у меня на хуторе, что, дескать, она упала в церкви, и ты ее привезла ко мне.

– И как она отреагировала? – поинтересовалась я.

– Она сказала, слава Богу, он услышал мои молитвы, – хохотнула бабуська.

– Как у нее самочувствие? – спросила я.

– Ты знаешь, на удивление нормальное, даже, можно сказать, отличное. Наверно, ты ее все же тогда подлечила, когда колдовка пыталась отнять у тебя силы, да и сон на пользу пошел. Попросилась на пару дней у меня пожить.

– Оставишь?

– Да нехай живет, у меня тутова столько яблок нападало, варенья с ней наварим, сидра надавим, уксус яблочный сделаем. Мне рабсила не помешает. Ты прикинь, ей какая-то родственница звонила, кликуша, рыдала в трубку, как же ты бедная, несчастная без мамки жить будешь. Прямо выбесила меня, я трубку выхватила и гаркнула на нее, чтобы свой рот заткнула, ишь, беду кличет, – возмущалась она.

– Девчонку-то как зовут? Сколько ей лет? – спросила я.

– Зовут Лизок, ей двадцать один год, только институт окончила. На работу собиралась устраиваться, а тут беда. Вот и нырнула в свое горе с головой-головушкой.

– Папка у нее есть, может, бабки живы?

– Говорит, что живет где-то у нее бабушка, папкина мамка, а папка ее помер, когда ей пять лет было.

– Ужас какой. Может, к бабаньке ей съездить, легче станет, – сказала я.

– А нужна она там? – скептически заметила Матрена.

– А вдруг.

– За спрос не дают в нос. Поговорю с ней, пусть в гости съездит, а тетку-кликушу заблокирует, – сделала вывод Матрена.

Я ей рассказала про портал в квартире и спросила, чего делать.

– Чего делать, чего делать, бечь оттуда, роняя тапки, – ответила она. – И как можно дальше, чтобы на себе ничего такого не привезти. Ваське своей скажи, чтобы квартирку нехорошую продавала.

– Ну, это как бы неправильно, надо закрыть дверь в потустороннее измерение, – возмутилась я. – Как такую квартиру продавать другим людям?

– Оно и без нас закроется, если надо будет. Я вот в такое не лезу и лезть не буду, не умею и не трогаю. Неизвестно, кого ты нацепляешь, пока закрывать все это будешь, кто в тебя поселится. Да и душу могут туда вытянуть и поменять местами с кем-нибудь.

– Ой, страшилки какие, – махнула я рукой.

– Давай, давай, лезь, вперед и с песней. Барабан выдать? – все больше распалялась она.

– Хорошо, хорошо, я поняла, не буду ничего трогать, – ответила я.

– Точно?

– Точно.

– Смотри у меня, – мне кажется, она погрозила трубке пальцем.

– Я же сказала, что не буду.

– А то ни Шелби твоя, ни жнец тебе не помогут. Кстати, ты жатву в этом месяце когда проводить будешь? У меня тут тетька одна с покойным мужем на загривке таскается, уже горб вырос. Не хочешь подселенца домой отправить? – спросила Матрена.

– Давай телефон. Посмотрю я на нее, а то, может, пусть дальше его на себе катает.

– Скину в вайбере. Слушай, у меня тут спящая красавица все яблоки собрала и перемыла, теперь спрашивает, чего с ними делать. Пойду я руками водить, то бишь руководить. Давай, покеда, и не лезь в дырку к потусторонним.

Мы с ней распрощались, и я отправилась на улицу к Исмаилу совета спрашивать. С Томасом советоваться бесполезно, он за любой кипиш, кроме голодовки.

– Матрена тебе правильно сказала – не трогай, – он скрутил козью ногу и сел на корточки рядом с лавкой.

Вытащил из-под нее знакомый потрепанный сверток.

– Опять приперла, больная женщина. Я уже замучался ей его возвращать, – возмутился он.

– А ты ей сверточек в постель положи, может, допрет, что таскать его сюда не надо, – усмехнулась я.