Демон-помощник и заколдованная комната

– Тебе оставить? – спросила она меня, показывая пакет.

– Нет, бери, – усмехнулась я.

– Яна, чужое брать нехорошо, – сказал ей Юра.

– Они все равно на земле валяются, значит никому не нужны, – резонно заметил ребенок.

– Зайчик, – я развернула ее к себе, – у меня в огороде, в саду ты можешь брать любые фрукты и овощи, которые я посадила. Однако на улице, особенно там, где пересекаются несколько дорог, брать ничего нельзя. Чужое брать вообще ничего нельзя. Понимаешь? У каждой вещи есть свой хозяин, даже если тебе кажется, что она просто так тут валяется и никому не нужна. Не трогай, это не твое.

– Что, мама пожаловалась? – насупилась девочка.

– На что? Мама не жаловалась, она тебя очень любит, – удивилась я.

Я вопросительно посмотрела на Юру.

– Ребенок бегал, играл недалеко от дома с такими же соседскими детьми. Принесла домой упаковку с резинками для волос, говорит, нашла на перекрестке. Тут же натянула себе на голову их. Я не видел, я вообще на такие вещи внимания не обращаю. Мара пришла с работы и спрашивает, откуда у Яны новые резинки на голове. Тогда все и выяснили. Дочка все сняла и сожгла на пустыре. Ох и ругала она меня, что выпустил внучку за ворота, что не слежу, в чем ребенок одет, – покачал головой кузнец.

– Может, поэтому Мара хочет мне позвонить? Так я могу и сейчас ребенка посмотреть, – стала искать глазами во дворе девочку.

– Нет, не поэтому, это что-то с работой связано, – он снова поморщился, словно от зубной боли.

– Ну, у нас как бы работы совсем разные и особо не пересекаются, – удивилась я.

– Да не знаю я, – махнул он рукой.

Яна вынырнула из-за угла дома, таща в руках пару кабачков.

– Ты разрешила мне брать что угодно, вот я еще их возьму, – она была довольна собой.

– Яна, тебе хоть и разрешили брать все с огорода, но все же нужно предварительно спрашивать, – стал ругать ее дед.

– Бери, солнышко, кабачки, но обязательно слушайся дедушку, – сказала я ласково.

Аккуратно повернула девочку к себе и посмотрела на нее внимательно. На ее плече сидело существо, похожее на хомячка, которое тянуло все себе в рот. Он был похож на маленький раздувшийся шарик. Мелочь, но неприятно. Аккуратно подцепила его двумя пальцами и скинула Проше, который его с удовольствием слопал. Странно, почему он не сделал этого раньше, когда Яна с ним обнималась, может, ждал, когда мелочь подрастет.

Ребенок положил кабачки на лавку, вынул пару огурцов и две грязные морковки из кармана, а еще чайную ложечку. Что же мои ложки покоя никому не дают?

– Деда, резинки я украла у Лизоньки, когда она меня домой к себе пригласила, – сообщила она. – И огурцы с морковкой вот случайно взяла, и ложечку, – она покраснела.

– Ты же сказала, что резинки на перекрестке подобрала, – удивился кузнец.

– Я так специально сказала, чтобы мама на меня не ругалась, что я их украла.

– Там что-то было? – спросил меня Юра, он прекрасно видел, как я что-то убирала с плеча ребенка.

– Угу, – кивнула я.

– Яночка, а ты больше ничего не брала? – поинтересовался мужчина.

– Брала, у мамы денежку из сумки, но я не виновата, это мне Глеб с Яриком сказали взять.

– Ну вот и виновники торжества нашлись, кто нашу Яночку воровайкой одарил, – ответила я.

– Это как? Я вот взрослый, общался со всякими людьми и ни от кого воровством не заразился, – удивился Юрец.

– Вот такие воровайки – они не взрослые, они только у детей бывают. Они как хомячки плодятся и друг по дружке передаются, или заражаются, можно так сказать. У кого-то внушением от родителей выводятся, а у кого-то растут и процветают. С возрастом меняют свои очертания, обрастают панцирем, клыками, когтями. Растут их аппетиты, врастают в своих хозяев. Если объединяются, то могут быть и агрессивными, тогда и разбой, и грабеж возможен.

– Это что же, у всех, кто ворует, есть такая бяка?

– Не всегда, некоторым просто нравится воровать. Как и с алкоголем, нет там беса, просто нравится пить, или курить, или что-то принимать. Не пускайте больше Яночку гулять с этими «друзьями».

– Я думала, что это мой помощник, – надула губки девочка.

– Помощник – от слова «помощь», а не от слова «неприятности», – сказала я. – От такого «хомячка» только одни гадости.

– Резинки были красивыми, – сказала Яна.

– Вот дома тебе за эти резинки и влетит от мамы, – сказал Юра и погрозил ей пальцем.

– Деда, не рассказывай маме, пожалуйста, ну, пожалуйста.

– Ты хочешь, чтобы у меня такой же воровайка завелся? Чтобы я врал? – спросил он ее строго.

– Нет, конечно, это же всего лишь резинки, – заканючила девочка.

– Яночка, но ведь мама напугалась, побежала их уничтожать, она переживает за тебя, думает, а вдруг ты что-то подцепила на перекрестке. Маме нужно все рассказать. Ты должна ей все рассказать, – сказала я.

– Ладно, – она посмотрела на нас таким взглядом, как на врагов народа.

Через пару минут сообщила, что она все равно нас любит, и полезла обниматься. Я положила им в пакет огурцы, морковь, кабачки, помидоры, перец и баклажаны, а еще яблоки, десяток яиц, полторашку молока и литровую банку с йогуртом. Всего понемногу, а получилось два пакета.