Демон-помощник и заколдованная комната

Она громко захлопнула дверь перед носом соседки. Снова принялась названивать Василине, в ее планы не входило, чтобы девушка двинула кони. Однако телефон оказался вне действия сети, куда эта дуреха запропастилась, непонятно. Она уже давно находилась под контролем женщины, даже носила ее вещи.

Васька всегда ее раздражала, надменная, ухоженная, ни от кого не зависящая. Она хорошо зарабатывала и с умом тратила свои деньги, не терпела глупых кавалеров и всем говорила, что замуж она больше не выйдет, а детей вообще не собирается рожать. Все бабы как бабы, страдали в браке или в разводе, а эта вообще не страдала, тратила на себя денежки и никого не тащила на своих хрупких плечах. Ленку это бесило невероятно.

Когда Василина раздавала помин и расплакалась, горюя о бабушке, план созрел сам собой. Устала от постоянного недосыпа, а тут появилась возможность пристроить сынульку. Сначала пыталась их свести так, но сын не произвел нужного впечатления на девушку, а потому в ход пошла тяжелая артиллерия. По бабкам, гадалкам и ведьмам ходить не хотелось, да и денег было жалко. Решила использовать различные средства из сети Интернет, это простор для начинающего практика.

Сначала таскала ей всякие пироги да заготовки, как это правильно – окормы, да компоты домашние – опои. Василина принимала с благодарностью, Лена готовила отлично. Потом стала дарить всякие подарочки. Однако был один побочный эффект – Васька глупела на глазах и стала прикладываться к бутылке. Но все же отказывалась выходить за сыночка. А вот на работе на нее стало коситься начальство.

Навела порчу на красоту, но и это не дало должного результата. Василина подурнела, но на сына смотрела снисходительно. Елена долго искала средство, чтобы окончательно сломить волю девушки, и нашла – отдать свою одежду. Она провела над ней обряд и притащила к Ваське свой старый свитер и брюки. Девушка была пьяна и с удовольствием напялила Ленины шмотки.

Дальше пошло все как по маслу. Сынок стал частенько задерживаться у Васьки и поговаривать о свадьбе. Однако что-то там в ней еще сопротивлялось, и она то забывала паспорт, то опаздывала, то не приходила, когда они собирались в ЗАГС. Лена решилась на отчаянный шаг – подарить свое заговоренное свадебное платье.

Василине оно было велико, тогда она стала прямо на ней ушивать его черными нитками. Шила, пришивала, память уменьшала, заговор шептала. Васька после этого совсем сбрендила, стала таскаться с этим платьем везде, носить свитер и брюки даже в жару. Лену это не смущало, главное – довести ее до ЗАГСа, а там хоть трава не расти, а там можно девчонке благоустроенное место на кладбище организовать. Главное, в наследство сын получит трешку в Москве и двушку у них в городе.

С такими мыслями Лена направилась на кухню. На люстре, на веревке болталась Василина в свадебном платье. Шея была неестественным способом вывернута, язык вывален, глаза вытаращены. Она стала резко дергать ногами в воздухе. Лена выскочила из квартиры и уселась на ступеньки, ее трясло мелкой дрожью. Попытки дозвониться до Васьки не увенчались успехом.

– Мама, как ты могла? – по подъезду разнесся плаксивый Васькин голос.

– А-а-а-а! – закричала Лена и вернулась в квартиру.

– Мама, ужинать будем?

В коридор вплыла Василина, в руках она держала поднос с пульсирующим сердцем и мозгами.

– А-а-а-а, уйди, уйди! – женщина сползла на пол и закрыла глаза руками.

– А ты чего хотела? Думала, все так просто будет? – зашептала Васька ей в ухо. – С силами рассчиталась? Все на халяву норовишь получить.

Елена приоткрыла немного глаза и увидала волосатые ноги в кедах, словно какое-то животное натянуло их на свои копыта. В замочной скважине заворочали ключом, в коридор зашел Павлик.

– Мама, ты чего тут разлеглась? – спросил он.

– Упала, – тихо прошептала женщина. – Наверно, от духоты поплохело.

Парень поднял ее с пола.

– Ты к Ваське ходил? – спросила она.

– Ходил, нет ее дома. Мама, может, хватит? Полный дом уже забили всякой дрянью, чего я только ей не приносил. Она и так уже не в себе, мыться перестала, ухаживать за собой. Как я с ней жить буду? То несет всякий восторженный бред, то кидаться с кулаками начинает, то плачет, то смеется, – сказал Павлик.

– Хорошо с ней жить будешь, как сыр в масле. В Москву поедешь, там жить станешь, – деловито ответила женщина.

– Вот сдалась мне твоя Москва, мы с тобой неплохо вдвоем живем, – возмутился парень.

– Квартиру продать можно или сдать, и жить на эти деньги припеваючи, – парировала мать.

– Да не хочу я с этой Василиной жить, – заорал он.

– Ты что, совсем ничего не понимаешь? Не обязательно с ней жить после свадьбы. Она вон пить начала, как в не себя, насыплешь ей чего в бутылку, и все, и ты богатый вдовец, выбирай себе бабу теперь любую. Сейчас ты голодранец с мамкой, а потом богатый жених. Я для тебя же стараюсь, – запричитала женщина, – неблагодарный.

– Не верещи, понял я тебя. Ваську надо найти, а то не успею на ней жениться, – поморщился Павлик. – Сгинет где-нибудь с алкашами.