Демон пучины

Оглянувшись по сторонам, киммериец решил идти направо, туда, где сквозь дымку пробивалось сияние. Конан заметил его уже давно, недоумевая, что может так светиться на дне океана. Рыбка не возвращалась, на всякий случай он запомнил, где расположена необычная скала, и отправился на свет. Песок под ногами стал плотным и ровным, вскоре Конан стал замечать, что и водоросли не растут уже как попало, а выглядят словно посаженные опытным садовником кусты. Мимо них шли дорожки, выложенные по краям разноцветными ракушками и мелкими камушками. Что-то знакомое почудилось киммерийцу в темно-красных камнях. Он поднял один и с удивлением убедился, что у него в руках — настоящий рубин. «Богатый же хозяин у этого подводного парка, что украшает дорожки драгоценными камнями», — подумал Конан, но тут же вспомнил, к кому, собственно, шел, и с отвращением отбросил рубин. Теперь уже хорошо было видно, что сияние исходило от огромной лестницы. На нижней ступеньке сидел бедно одетый старик и кормил с рук мальков. Разноцветные блестящие рыбешки суетились вокруг него, дрались, хватая крошки, и издали походили на стайку птиц. В отличие от пернатых, весь переполох происходил бесшумно, слышно было только, как ласково бормочет старик: «Не балуй, не балуй, говорю, всем хватит…»

Конан остановился, озадаченно глядя на эту неожиданную идиллию. Старик поднял голову, заметил стоящего киммерийца, тяжело встал, разогнав мальков, и приветливо сказал:

— А, варвар! Дошел-таки!

Начиная тихонько звереть, Конан сообразил, что перед ним тот самый Демон океана, из-за которого вся его устроенная счастливая жизнь в последнее время пошла кувырком. Успев подумать, что этот гнусный старик зря так самоуверенно себя ведет, киммериец сделал только два мимолетных движения: он выхватил меч и что было сил рубанул, надеясь сразу рассечь злодея пополам.

Разноцветными искрами брызнули в разные стороны любопытные мальки, от страшного удара меча на широкой белой ступени появилась трещина.

Улыбающийся Од'О, как ни в чем не бывало, сидел на лестнице в нескольких локтях левее.

Бешенство Конана не имело границ, одним прыжком он вновь оказался рядом с Демоном и рубанул еще и еще раз. Казалось, вода вокруг сейчас закипит от сумасшедших взмахов меча. Он опомнился только тогда, когда осколком мраморной крошки ему оцарапало щеку. Лестница выглядела так, будто ее покорежило сильнейшим землетрясением. Ни малейших следов убитого или хотя бы покалеченного Демона океана не было. Киммериец стоял совершенно один, сжимая в дрожащей от ненависти и бессилия руке бесполезный меч. Стиснув зубы, он несколько раз вдохнул, поймав себя на мысли, что до сих пор не знает, каким образом дышит на дне, вложил меч в ножны и начал подниматься вверх. Борьба еще только начиналась.

Наверное, это был тронный зал. Непонятно, где начинались и заканчивались стены, то ли покрытые затейливыми узорами, то ли увитые водорослями, несколько рядов изящных тонких колонн уходили вверх, потолок отсутствовал, рассеянный жемчужный свет лился со всех сторон, порой казалось, что откуда-то прямо в уши проникает мягкая заунывная музыка. По ногами всеми цветами радуги переливался мозаичный пол. На мгновение странная скованность появилась в движениях, Конан остановился и обнаружил, что вместо простой одежды, порванной и залитой кровью во время стычки с пиратами, на нем теперь великолепные доспехи изумрудно-зеленого цвета. Легкий, необычный на ощупь плащ скрепляла тяжелая цепь, судя по всему, золотая. Первым желанием Конана было сорвать эту дешевую подачку, но, сдержавшись, он, стиснув зубы, двинулся дальше, решив не действовать больше сгоряча.

Зал был огромен. Через несколько десятков шагов перед киммерийцем внезапно вырос трон. Величественное сооружение, высеченное из черного с золотыми прожилками камня представляло собой пирамиду с широкими пологими ступенями, на вершине которой в креслах с высокими спинками сидели трое. По центру, чуть возвышаясь над двумя остальными, располагался мужчина с жестким некрасивым лицом. Справа от него неестественно прямо и неподвижно сидел другой, помоложе и покрасивей, но такой мертвенной бледности, что это наводило на мысль о тяжелой болезни. И, наконец, слева, чуть прикрыв обнаженное тело прозрачной голубой накидкой, зло кривила красивые полные губы его старая знакомая.

— Наша первая встреча прошла не очень удачно, — звучным голосом начал сидевший по центру мужчина. — Не могу не заметить, что ты сильно попортил мою лестницу. Чего это ты вздумал наскакивать на меня? И, кстати, откуда меч? Панора сказала, что ты остался в лодке совершенно безоружный…