Демон рода Шосе #5

Я остриё нашего клинка и на мне задача вводить в тело вражеской армии наш ядовитый клинок. Взрывы на моей броне выплескивающие яды не были неожиданностью для владеющего, а только разозлило его, и его атаки стали еще изощрение и сильнее. Повсюду возникал уже знакомый белый туман, а солдаты начали принимать какие-то таблетки.

−Отряд, первоочередные трофеи это таблетки, действуйте по ситуации. — Сообщил я по радиосвязи, нанося удар мечом по психокинетику который закрылся коконом из силы такой прочности что был уверен в своей защищённости.

Вокруг меня царила смерть, кто-то умирал, не успев принять антидот, а кого-то я разрубал на части плетями, и в этот момент время застыло для меня и вражеского психокинетика что оказался волею судьбы на расстояние взмаха меча. Его надменное лицо, запомнилось мне надолго, сперва меч покраснел от возросшей температуры, как только коснулся защитного кокона владеющего. Мышцы загудели от перенапряжения, а я всё придавал ускорение психокинетикой мечу, до тех пор, пока не понял, что ещё чуть-чуть и мне оторвет руку, держащую меч не взирая, на то что она усилена броней.

Когда ты смотришь на мир через внутреннее зрение время замирает не полностью, двигаются пули и осколки от взрывов, двигался и мой меч. Он плавно проходил через защиту воплощения стихии, у которого так и не изменилось выражение лица. Даже когда меч прошел сквозь его руку потом и живот, двенадцатидановый владеющий разрубленный на пополам так и не понял, что я убил его.

Секунда, а может и менее длилась наша схватка, после которой я понесся дальше вперёд, пытаясь быстрее пройти к центру армии. Танки уже близко и если наш клинок не войдет на всю глубину, то все будет бессмысленно. Прорываться сквозь бесчисленных солдат и владеющих было непросто, не раз меня жгли, пытались убить психокинетикой. Расщепить распадом, отравить ядом, да просто взорвать, но все было бесполезно я бежал, потеряв счет как времени так убитым мною людям. За мной тянулся ярко алого цвета дым, но это было для отвлечения, опасен был не дым, а бесцветный яд, что я распылял по мере своего продвижения. Люди уже умирали от него, а цветной дым показывал, что остриё прошло именно здесь.

Разум от перенапряжения и множества атак постоянно сбоил, от взрывов и ударов что я получал, не имея возможности увернуться. Да меня прикрывали лучшие из лучших что уже начали входить в тело армии врага, давя гусеницами десятки солдат. Наши владеющие расчищали себе путь силой, а танковое орудие беспрестанно выпускало из своего дула снаряд за снарядом что несли в себе различные яды.

Кровь, крики умирающих, взрывы всё это было словно в тумане. Второе воплощение стихии, встреченное мною, попыталось сжечь меня, раскаленная броня выдержала хоть моя кожа начала жарится и оголённые мышцы просто молили о спасении. Плети плавились от температуры защиты слившегося со стихией, и так и не смогли дотянуться до атакующего огневика. Которому было плевать на то что он сжигает сотни своих пустых и владеющих. Рывок вперед, молниеносный выпад правой рукой, которая сжимала рукоять меча, и голова владеющего была отделена от тела, а я смог сделать судорожный вздох.

Легкие пылали, горячий воздух повредил мои легкие и каждый вздох теперь давался мне с трудом и болью. Внутреннее зрение показывало, что все танки вошли в построения врага, многие из них были уже подбиты и горели, но все выбрасывали яркий дым и яд из своего нутра. Тело заражено, армия на грани гибели, осталось за малым добить этот заражённый организм.

На самой грани моей дальности внутреннего зрения я видел, как несется сплошным потоком наша армия. Но моя задача еще не выполнена, и мне рано умирать.

− Я вернусь домой. − Взревел я через динамики силясь справится с болью и сохранить сознание. − С победой!

Интерлюдия

Огромный театральный зал быстро заполнялся людьми, спешащими занять свои места, в это время Эми уже как пять минут сидела в императорском ложе. И с нетерпением ждала, когда же начнется показ первого фильма о войне, которая сейчас в самом разгаре. Она не особо стремилась на этот показ, не нравилось ей агрессивная агитация что лилась постоянно с телеэкранов. Но есть просьбы, на которые нельзя ответить отказом.

− Эми, ну хватит ерзать от нетерпения. — Хмуро произнесла императрица Тэймэй что и сама решила присутствовать на кино показе, из-за чего императорский театр переоборудовали и в нем будет первый показ документального фильма. — Если хочешь можешь покинуть меня, я знаю, что сегодня у тебя знаменательная дата, и твой, хм, неутвержденный жених готовит сюрприз, а завтра отбудет на фронт.

− Мама, а есть то чего ты не знаешь? — Скривилась Эми, от того что Тэймэй знала все её небольшие секреты, и то что у неё сегодня романтичный ужин тоже наверняка узнала раньше, чем она сама. Эми даже слегка покраснела от того что её мысли опять коснулись мечтаний о том, что может быть будет после ужина.