Демон с ошибкой

— О, многого. Больше того, на что рассчитывал. И если бы чертов Руслан не появился так невовремя, все могло обернуться совсем по-другому, — пожалуй, жестковато сказал Гелиан. — Я узнал самое главное, ради чего организовал эту масштабную игру. Знаешь, ведь на начальном этапе, когда я только вызволил тебя из логова охотников, был позыв прекратить все немедленно. Затея показалась ужасно глупой, и я намеревался отказаться от продолжения. Но мое решение изменил тот джип, который выехал нам навстречу, помнишь? Я едва не скончался от удивления, когда ты, та, которая должна ненавидеть и желать смерти, вдруг пожертвовала собой, чтобы вытащить меня из машины. Заботилась обо мне, перевязывала бок и даже — о, чудо, — предложила помыть. Я замедлил регенерацию внешних тканей, как мог. До последнего заставлял рану кровоточить и, черт побери, сделал бы это снова без колебаний. Вообще, эта ужасная, с твоей точки зрения, инсценировка наших совместных приключений стала счастливейшим временем моей жизни. Быть рядом, видеть, как внешне ты продолжаешь убеждать себя в ненависти, но при этом моментально расслабляешься и плавишься в моих руках… Лишь один раз все пошло не по плану — когда ты сбежала из бункера и попалась в ловушку. Вот тогда я готов был волосы на себе рвать. В остальном же, за время наших скитаний я увидел то, о чем только подозревал и на что надеялся, начиная с детских лет. Жаль только, что из-за Руслана этого не успела увидеть ты.

Он замолчал. Я тоже не нарушала тишину, раздавленная услышанным. Его способности манипулировать окружающими откровенно пугали.

— Никто, имея такие способности, не должен так запросто использовать их на людях, — наконец, выдавила я. — Да, ты суккуб и тебе невозможно противостоять, но…

— Кстати, я никогда не применял к тебе силу суккуба, — перебил он. — Хоть ты и любишь обвинять ее во всех своих поступках.

Я нервно расхохоталась.

— Да ты постоянно это делаешь. Одно принуждение за другим. Как только что-то идет не по-твоему, ты включаешь свой специальный голос, которому невозможно сопротивляться. Еще взгляд, телодвижения…

— Нет, не включаю, — упорствовал Гелиан.

— Ну а как тогда объяснить то, что я в эти моменты вообще теряю способность спорить и готова согласиться на что угодно?

— Этому есть объяснение, Медок. Удивительно простое и логичное, но сейчас ты вряд ли его примешь.

— Не верю, — Разозлилась я. — Каких бы причин ты не называл, виновата во всем твоя отравляющая сущность, которой ты пользуешься направо и налево, как захочется.

— Я могу доказать обратное, — мрачно сказал Гелиан. — Очень легко. Вот только тебе это не понравится.

— Как? — Рявкнула я, выведенная из себя его упрямством. Не принуждал он, как же…

— Я впервые применю силу суккуба на тебе, просто, чтобы ты увидела разницу.

Не дождавшись ответа, он откинулся на спинку кресла и мягко сказал:

— Повинуйся мне.

Эти два простых слова отпечатались внутри огненным клеймом. Они заполнили сознание, затмили свет и вытеснили все прочие мысли из головы. Осталось только одно жгучее, невыносимое желание повиноваться, следовать воле того, кто сейчас представлялся огромным, размером с целую Вселенную. Сознание натянулось, как струна. Все во мне трепетало от жизненно-необходимой потребности подчиниться. Но почему же он не приказывает? Промедление отзывалось болью. Я ведь живу для этого. Смысл моей жизни — вот он. Он так прост и невероятно желанен. О, как же я хочу сделать хоть что-то для него…

— Приказывай, Повелитель, — прошептали, немея от собственной наглости, пересохшие губы. Но так хотелось угождать… Умоляю, используй меня хоть для чего-нибудь. Что угодно. Убить? Умереть? Да, да. Только намекни.

— Свободна, Медок, — устало сказал Гелиан, а я обмякла в кресле. Боже, что это было? Никогда в жизни не испытывала подобного. Даже когда подчинялась его приказам, злясь на неспособность сопротивляться, ни один из моментов не был похож на то, что произошло сейчас.

Я с ужасом подняла глаза на демона. Никто не должен обладать такой силой. Никто и никогда. Ох, ведь проблема-то еще ужаснее, чем я думала. Передо мной настоящий монстр, способный на немыслимые зверства. Боже, помоги…

Встретив мой взгляд, Гелиан сказал непечатное слово и одним ударом кулака сломал подлокотник добротного кресла.

— И что теперь? — Я сама испугалась своего жуткого потустороннего голоса.

— Ты мне скажи, — демон уже знал ответ, но все равно до последнего не желал принимать его.

— Умоляю, оставь меня в покое. Ты достаточно играл моей жизнью и жизнями других, как испорченный мальчишка. Как же я хочу никогда тебя не встретить… все годы я мечтала только об одном — о нормальной жизни. У меня могли быть подруги, легкомысленные романы, любимая работа. Ты все отнял. Отпусти, прошу. Особенно, если твоя любовь не только придуманная и внутри есть хоть что-то человеческое.

Хотелось сказать с эмоцией, но прозвучало страшно. Глухо и равнодушно.

Гелиан вздрогнул. Он молчал целых пять минут, а потом, наконец, вымолвил:

— Хорошо, Медок. Ты победила, больше не надо бороться. Я дарю тебе нормальную жизнь.