Демон-самозванец

Агент соответствовал описанию и сидел за одним из указанных заранее столиков, читая газету, что тоже предусматривалось ритуалом опознания. Меня немного напрягло, что он в военной форме, причем, судя по обилию висюлек, далеко не рядовой. О! Да тут у нас та еще шишка — целый полковник! Большой человек Почему-то об этом никто не предупредил. Ну да ладно, видимо, не сочли нужным, а может, и сами не знали. К тому же он может оказаться таким же офицером, как и я.

Очень хотелось созорничать, поинтересовавшись насчет славянского шкафа,[9] но, боюсь, эту заезженную у нас шутку здесь никто не оценит.

— Вы, случайно, не родственник госпожи Гайи?

— Нет, но меня многие за него принимают. Говорят, очень похож на ее племянника.

Гайя — как я понимаю, нездешняя фамилия, так что нарваться на такой вопрос случайно маловероятно. Но все равно диалог кажется каким-то неестественным, и я не сдержал улыбку.

— Вас что-то забавляет? — сварливо поинтересовался агент.

— Да так, вспомнил о своем, вы не поймете.

— Да мне плевать, что вы там вспомнили, садитесь уже, пока на нас все глазеть не начали.

— Кто это все? Да тут посетителей два человека: я и вы.

— Владелец глуховат, но я все равно ему не доверяю. Эй! Гас! Чашку моему знакомому! То же, что и мне, и рому плесни, не жадничай.

— А поесть здесь нельзя заказать?

— Тут вам не харчевня, подыщете потом что-то другое. Приличных заведений в центре города хватает, выбирайте любое, не отравят. Главное, к порту не спускайтесь, там всякое случается, могут даже человечиной попотчевать. И это еще хороший исход, потому как пустить посетителя на фарш — обычное дело. Не раз за такие дела вешали, но все равно желающие не переводятся. Впрочем, вы слишком худосочны, чтобы заинтересовать тамошних мясников. Принесли?

Я выразительно постучал пальцем по саквояжу. На вид скромный, но тяжелый, как чугунная крышка канализационного люка. Неудивительно, ведь он почти доверху набит золотыми монетами, а это не самый легкий металл. Не знаю, для чего этому человеку такая крупная сумма наличными, мое дело передать без лишних вопросов.

— Деньги я заберу, а вы остановитесь в гостинице «Три сына». Там, напротив, веселое заведение, из приличных, так что, если будет желание, заодно и развлечетесь. Документы в порядке?

— Да.

— Покажите. Ну что тут у нас… Надо же, паспорт гражданина Шадарии. Вы там хоть бывали?

— А разве это необходимо?

— Ну а если вас спросят что-то, что известно каждому шадарийцу?

— Прикинусь круглым дураком.

— Глаза у вас сильно хитрые, может не сработать. И еще скажите, зачем вы заявились из своей богатой и благополучной Шадарии в место, где, скажем так, не всегда и не везде безопасно?

— Мне рассказали, как отвечать на такие вопросы.

— Считайте, что вас спросили.

— Занимаюсь торговлей кофе, подыскиваю новых поставщиков.

— Вот как? И чем отличается катуро от мундо?

— Понятия не имею.

— И какой вы после этого торговец кофе? Не разбираетесь даже в простейших вещах, да еще и забрались в мятежную провинцию, при том что у Шадарии своих колоний полно и кофе там выращивают не хуже нашего. В лучшем случае сумеете сойти за недалекого мошенника, а преступников сейчас вешают без долгих разбирательств, и на паспорт ваш не посмотрят. Тем более, если приглядеться, в бумагах заметны забавные огрехи.

Мне оставалось лишь пожать плечами:

— Что давали, то и взял.

— Держите, это новые документы. Запомните: теперь вы Бозус Декатрус, уроженец Цвакии, дворянин, сломавший шпагу. Вижу на вашем лице тень непонимания, так что проясню. Цвакия — ничтожная территория, заселенная недалекими и алчными людишками, которые о себе весьма высокого мнения. Амбиции у них чуть ли не на мировое господство, свою историю они ведут от появления мира, при том что еще сто лет назад никто слыхом о них не слыхивал, и почти каждый уверен, что им абсолютно все должны. Ну это из-за бедности, случается такое с нищими, голова заболевает деньгами. Вот чем они по-настоящему богаты, так это глупейшими мечтаниями. Гвоздь забить мало кто умеет, гадят прямо под себя и при этом считают себя самой культурной нацией, достойной величайшей участи, а поголовную нищету объясняют происками завистливых и жадных соседей.

— Забавный народец, знавал похожие. Дураков у них там много?

— Ну а как же в таком славном месте может обойтись без них? Идиоты там через одного, остальные недалеко от них ушли, так что особо не умничайте, а то мигом заподозрят подлог. Преломить шпагу — это отказаться от сословных привилегий. У цвакийцев так поступают те дворяне, которые не брезгуют неблаговидными делишками. Высокое звание подобное не одобряет, вот и приходится им переходить в купечество или даже мещанство. В большинстве случаев титул при этом сохраняется, но лишь за прямыми потомками и только при соблюдении ими некоторых правил.

— То есть я теперь лицо, занимающееся неблаговидными делами?