Демон (СИ)

Катерина попыталась остановить его, но не успела. Ученый выставил руку, и заряд электричества ударил прямо в грудь бывшего крестоносца. Туда же, куда и в прошлый раз.

Глухо ухнув, он упал на пол, пытаясь прийти в себя. В этот раз заряд оказался по слабее, но от этого было ненамного легче. Для потери сознания заряда не хватило, поэтому весь спектр ощущений пришлось пережить без сладостного забытья.

— Вот, значит, как вы встречаете тех, кто спас вам жизнь, — губы мужчины тронула улыбка, если, конечно, тот действительно был способен улыбаться. — А, говорят, у англичан хорошие манеры.

Сначала солдат подумал, что его ударило магией, поэтому он с трудом осознавал, почему жив. А потом увидел, что прям в ладони незнакомца располагается небольшое черное отверстие, а дальше прямо в кисть вшит провод. Да и правая рука сильно отличалась от левой. У той, откуда и вышел заряд тока, кожа была по-темнее, а пальцы чуть короче. Да и при ближайшем рассмотрение оказалось, что правое плечо чуть шире, чем левое. Что особенно выделялось на худощавой фигуре с бледным лицом.

— До чего может порой дойти человеческая наивность, — хмыкнул незнакомец. — Вы думаете, я пришел сюда без сопровождения, да еще беспомощным?

Его английский был с небольшим немецким акцентом, но каждая твердая согласная сильно резала слух. Салим аккуратно подошел и помог бывшему крестоносцу подняться.

— Итак… — ученый завел руки за спину. — Суммируя факты, я могу сделать вывод, что вы свалились мне на голову через пространственный портал…

Катерина хотела было спросить, как он догадался, но потом поняла, что это слишком глупый вопрос. А этот страшный человек ненавидит глупые вопросы, за один такой во время «осмотра» она уже получила хороший заряд тока.

— Но вас было четверо. Так, может, вы скажете, мне кто был вашим четвертым спутником? — продолжал рассуждение хозяин этого места.

— Назовите свое имя, для начала… — аккуратно потребовал солдат.

Чтобы знать, кому он раздавит череп голыми руками, только представься такая возможность…

— Да, это вы верно подметили, где мои манеры, — усмехнулся незнакомец и, пройдя чуть вперед, торжественно возвестил. — Меня зовут Виктор Франкенштейн, ученый и творец. Думаю, вам этого хватит…

— Творец чего? Ереси? Ужаса? — процедил бывший крестоносец.

— Я так полагаю, вы служили в рядах светлейшего ордена? — поднял бровь Виктор, вновь поразив путешественников своей дедукции. — Стоило догадаться по вашей выправке. Сначала я подумал, что вы служили в элитном английском отряде, но потом вспомнил, что его расформировали сразу после Крымской войны…

Женщина, тем временем, незаметно сделала шаг в сторону и оказалась рядом со столиком с инструментами. И, заведя руку назад, пыталась нащупать что-нибудь полезное.

— …но стоило вам упомянуть про ересь, как все стало на свои места. Посмотрели бы на бревно в своем глазу, господа, а потом бы вам говорить о ереси.

Франкенштейн ничуть не смаковал чувство своего превосходство. Он держался так, словно вел необходимую для дальнейший дел, да и та была ему не слишком приятна. Чувствовалась даже некая отстраненность, словно доктор был на пару ступеней их выше.

— Что до остального… полагаю, вы не оценили моих трудов. Как и многие другие. Хоть это и на благо человека…

— На благо?! — не сдержался орк. — Это… не может быть… на благо!

Собеседник удостоил наемника лишь снисходительным взглядом, но потом ответил.

— Человечество всегда развивалось через боль и смерть, сколько бы вы не спорили. Часто именно война была двигателем прогресса. И как бы люди, вроде вас, со своими идеалистическими представлениями об устройстве мира не старались изменить этот порядок вещей, он всегда им остается. Может, именно для этого наш мир и был создан, кто знает….

— Проклятый безбожник… — процедил солдат.

— Nolite judicare et non judicabimine, — декларировал на латыни Виктор. — Впрочем, в ордене простые солдаты уже давно не изучают латынь…. думаете, я бы начал свои изыскания, не изучив досконально, что лежит в основе мира? Нет, Бог есть, кто-то должен был нас создать, мы не могли создать себя сами. Теория эволюции отлично вписывается в выработанную мной концепцию, но все с чего-то начиналось, и не могло образоваться само. Но тот, кто положил начало, знал, что получится в итоге. И раз мы до сих пор делаем то, что делаем, ему это угодно. Или это не имеет для него никакого значения.

Философия, которой не преминул поделиться этот странный человек, производила неприятное ощущение. С одной стороны это служит всего лишь оправданием его ужасной деятельности, позволяет спокойно спать по ночам и даже быть уверенным, что с помощью подобного наука двигается вперед. По другую руку поражала логичность всей теории, под которую подведено все, что было душе угодно.

Уильям же не мог при всем желании принять такую интерпретацию Его спутники же просто отнеслись с должной долей безразличия к этим ничего не значащим измышлениям. Их это не волновало, на первом месте стояло то, что будет с ними дальше…