Демон (СИ)

И, стоит признать, женщине это невероятно нравилось. Поднимало духу, заставляло с остервенением сражаться, усиливая порожденные ее персоной чувства в других.

— Они обманывали нас! — взвился бывший крестоносец. — Я…

— Да, да, твоя правота неоспорима. Но это не повод вести себя столь глупо и опрометчиво. Ты видел, как они смотрели на нас? Если бы не некромант, нас бы тут же убили. Хэммет не повел бы нас сюда, предпочел бы искать иной путь при другом раскладе. Как можно быть столь слепым?

Мужчина молчал. И продолжал молчать, когда они подошли к профессору… Тот продолжал пребывать на лежанке, но после поднялся на локтях. И спокойно констатировал:

— Все плохо, доктор, не правда ли?

— Да, — не стал скрывать Виктор, продолжая смотреть на клинок.

Жгут продолжал перетягивать ногу выше колена, но это временная мера. Предстояло непростое решение. Точнее, решение было одно, нужно было лишь решиться.

— Этот клинок острее любой пилы… есть в распоряжении, — заметил Михаил. — Лучше воспользоваться им… раз уж он пришелся к месту.

И даже чуть усмехнулся.

Уильяму казалось, что он просто храбрится. Впрочем, он заметил, что Хэммет всегда принимал много вещей не так, как они. Относился ко всему проще. Для того, кто пережил много эпох, это вполне нормальное явление.

Но Катерина же не могла так просто смириться. С жалостью глядя на профессора, она с трудом произнесла:

— Я видела, как ты сшивал своих тварей… множество раз… неужели ты ничего не можешь сделать, Виктор?

Она впервые назвала его по имени, чем удивила самого Франкенштейна. Но он лишь поднял на нее взгляд, а потом встал на ноги.

— Я похож на волшебника? Я делал это специальными нитками, в лаборатории. В этом мы похожи на других некромантов.

Он прикрыл ухо, будто заранее знал, когда произойдет взрыв. Гномы постаралась на славу. Проход завалило так, что потребуется несколько вагонеток. чтобы открыть его вновь. Да и то скорее обрушится вся гора, нежели удастся добиться желаемого.

Сделанные всеми сторонами ошибки непростительны. Но теперь лишь остается расхлебывать последствия.

Женщина еще раз взглянула на рану профессора. Кость была полностью отсечена, нижняя часть конечности держалась лишь на лоскутах плоти. Но дальше все равно будет больно…

— Режьте… — попросил Хэммет, откинувшись на спину.

Никто не мог понять, о чем он думает, как бы не получалось. Это было странно, будто подобное его совершенно не расстраивает.

— Я не буду на это смотреть… — Катерина ушла, накинув на голову капюшон.

И двинулась в сторону баррикад, чтобы ничего не только не видеть, но и не слышать.

— Нужна помощь? — закончив с туннелем, Глабр начал осмотр раненых.

И черед дошел до Хэммета. К его чести, при взгляде на рану в глазах римлянина не заиграла огоньки торжества.

— Я не буду этого делать… — сразу решил бывший крестоносец. стараясь игнорировать легата.

— Так позвольте мне, — предложил тот свои услуги.

— О, лучше все-таки я, — возразил Франкенштейн. — У меня есть медицинское образование.

Эльф же после этих слов двинулся к другим раненым, потеряв к ситуации всякий интерес.

— Боюсь, будет очень неприятно.

Профессор кивнул и отказался даже от палки, чтобы не откусить язык.

Никаких средств для снятия боли. Морфин был недостижимой мечтой каждого раненого. Пусть даже он был невероятно опасен….

Виктор взялся за рукоять и лезвие меча, не жалея своей пришитой руки. И резко надавил. Как Хэммет не старался, сдавленный крик сдержать не удалось…

Неизвестно где. Осада. 10 день.

Уничтожение половины недостроенного моста негативно сказалось на морали защитников. Если бы еще не хватало дерева, началась бы паника. Но пока спасало железное спокойствие римлян, которые своим примером и лечами вдохновляли остальных.

Вернее, вдохновлял легат. Но было видно, что он исполнитель, а Пиррос, несмотря на свою молчаливость, был головой.

Вот только между закаленными в боях представителями могущественной когда-то империи и остальными имелась существенная разница. И заключалась в том, что римлян учили не только сражаться до последнего, но и умирать. Эти двое эльфов являлись чистокровными, истинными представителями Империи. Ни одного человека в родословной, что стало повсеместно в конце падения могущественного государства.

Для остальных они стали символом. Но не более. За них были готовы сражаться, но не умирать. Даже во имя общего спасения.

Поэтому рухнувший мост, а также потери дали некроманту преимущество, и он лишь усиливал натиск.

Теперь пятеро мертвых крестоносцев были постоянными гостями на поле боя. Из на девятый день удалось убить лишь одного. Копье африканского орка попало в брешь в его нагруднике, разбивая кристалл внутри. Но вот с остальными можно было справиться только толпой.

Заканчивающиеся патроны не могли пробить результат гения эльфов и гномов. Впрочем, в распоряжении некроманта они тоже не бесконечные. Поэтому настоящий дождь из пуль противники устраивали редко. Только когда открывалась хорошая возможность.