— Буду честен, — сказал я, глядя ему в глаза. — Я соглашусь, но не гарантирую результата. Ты практически потеряешь свой разум. Калидар — это непростая вещь. Я ещё не научился контролировать переход так, чтобы получать разумных воинов. Даже Гарза, принявший мой дар сам, очень часто теряет остатки своего разума. Но я сделаю то, что ты хочешь. Сегодня, после разговора со старейшинами, подходи сюда, и мы решим этот вопрос. С прежним миром можешь попрощаться. Этими глазами ты больше его не увидишь.
— Служить тебе будет честью для меня. Пойдем. Эти хитрые морды уже извелись в ожидании тебя, а нам еще подниматься в гору. Ты один? Как чую, нет.
— Думаешь верить твоим вождям не стоит?
— Я просто воин, повелитель. Что думают Кронг и его подхалимы мне неизвестно, но не зря же он сидит на своем стуле уже столько зим. Когда он стал старейшиной у него не было детей, а сейчас его внуки уже нянчат своих и помирать он не собирается.
— Не беспокойся обо мне, славный воин. После нашего сегодняшнего разговора путь у Кронга будет всего один. И скорее всего он ему не понравится.
Хранир искренне хрипло рассмеялся в ответ. Воин был доволен. Не знаю за что, но Кронга он явно не любил.
Я свистнул и из тени вышли мои вояки. Даже побитый Мудак вел себя цивильно, напрочь отказавшись от мяса и будучи максимально послушным. Васька взял над ним шефство или устроил дедовщину, но бил его он хорошо, вправляя безумные мозги куда надо.
Мы потратили около трёх часов, чтобы дойти до уровня, на котором находились комнаты древних. Вход в это сооружение был огромным и больше напоминал ангар, чем обычное подземелье. Стены были обтесаны, и местами виднелись металлические листы и укрепляющие арки.
Было очевидно, что это строили существа с высоким уровнем развития. Хранир вывел нас в большой зал, освещённый редкими факелами и заполненный мертвыми механизмами. В центре зала стояли пять порталов и шары Информаториев.
Червяку отвечать не стал, и сам потрясенно разглядывая сохранившиеся в таком отличном состоянии агрегаты. Казалось подойди, выбери миссию или введи координаты и тебя приветливо встретит рябь ближнего портала, отправляя либо в новые приключения, либо домой. Домой. Как же хочется домой. Осталось только понять, где мой дом.
— Они не рабочие?
— Да, давно, мастеров способных запустить эти механизмы нет, и я даже не могу сказать зачем они были нужны. Нам чуть дальше. Там комната древних.
А я уже знал куда идти. Древние строили все по практически идентичным схемам. Казармы, а это без сомнения были они, только в менее крупном размере. Вывели меня в центральный зал, где в свое время в людских Казармах стояли три статуи богов Системы.
Здесь же пьедестал в середине пустовал. Нет бога. Нет силы. Нет жизни. Старейшины, в количестве трех штук, при поддержке пяти воинов сидели на невысоких креслах почти в центре, за небольшим круглым столом. Тепляк закрывал зал полностью, поэтому аборигены не заботились о слишком теплой одежде. Кронг, Стравл и Марог. И одно место для меня.
Неподалёку от пустого пьедестала валялись грудой еще какие-то странные приспособления. Они выглядели как сочетание кандалов и замысловатых механизмов, которые могли связывать и обездвиживать человека, ограничивая не только его тело, но и волю. Возможно, старейшины надеялись, что эти приспособления помогут им удержать меня под контролем, если наш разговор пойдёт не так, как они планировали. Судя по следам оставленном на каменном пыльном полу, приволокли их сюда недавно.
Вообще вся построенная аборигенами сцена выглядела так, словно нашкодивший ученик пришел на беседу с учителями и родителями о своем нехорошем поведении. Интересно, а чего вы тут так расхрабрились? Всё-таки думаете, что нашли способ меня контролировать?
Внимательно осмотревшись, я заметил, что на столе лежало несколько коротких золотых стержней с кольцами на концах. Каждый из старейшин держал в руках такие же. Эти устройства явно имели какую-то специфическую функцию, возможно, использовались для контроля или сдерживания.
Было очевидно, что вожди аборигенов максимально подготовились к нашему разговору и совершенно не так как я. Не хотели они говорить. Взгляды, которыми вся эта убогая троица сверлила меня во время моего приближения были полны уверенности и превосходства, как будто они действительно верили, что могут меня подчинить.