Демон танцующий

Наша процессия поднялась на пятый этаж — самую верхушку крепости, где, по длинному коридору, добралась до распахнутых дверей просторного зала. Пол его оказался устлан ковровой дорожкой, потрепанной множеством ног, но все равно вполне представительной. Дорожка заканчивалась у стола, за которым, в высоком кресле восседал полный моложавый мужчина в просторном камзоле. По левую руку от толстяка стоял священник, которого я за полгода видел лишь пару раз, и то мельком.

Цепкий взгляд святоши ожег меня хлеще фаербола, а губы старика растянулись в довольной усмешке.

— Теперь понятно, откуда ноги растут, — прошептал я. Сэр Мэйден услышал, скрипнул зубами.

— Подойди, Миор, — голос толстяка оказался глубоким, мягким, даже — добродушным.

Командир кивнул Нику и сам подтолкнул меня в спину. Я бросил на рыцаря короткий взгляд, тряхнул головой и зашагал вперед. Остановился за двадцать шагов от стола.

— Пусть все присутствующие будут свидетелями справедливого суда над темным существом, именующим себя Миором, — спокойно провозгласил второй настоятель. Священник согласно кивнул.

— Что за чушь? — фыркнул я, чем вызвал удивление в глазах толстяка.

— Ты отрицаешь причастность к тьме?

— Именно! Я нормальный человек, у кого хотите спрашивайте. И все, что надо, у меня есть, можете поинтересоваться у Герды-служанки, — усмехнулся, выпятив грудь. Руки солдаты благоразумно связали мне за спиной, опасаясь, похоже, нападения. И правильно. Вот только веревка, пусть и прочная, вряд ли меня удержит.

Настоятель и священник недоуменно переглянулись, после чего серорясник злобно сощурился, зыркнул из-под густых бровей.

— Ты лжешь! Я лично проверил тебя на наличие темной энергии. Она есть! За полгода большая часть выветрилась, но остатки до сих пор ощущаются.

— Мне доводилось сражаться с темными тварями, — парировал я.

— Раны, нанесенные зараженными, так долго не держатся, — усмехнулся священник. — Перестань отпираться, и признай уже, что ты один из них!

— Хотите, верьте, хотите — нет, но я человек, — обведя взглядом зал, негромко сказал я. — Просто отпустите меня, и я отправлюсь подальше отсюда, чтобы продолжить сражаться с темными.

— Какое благородство! — хихикнул святой отец. — Знаешь, Миор, те, кто сражается с тьмой, как правило, становятся ее частью спустя некоторое время.

— Скажи это Совету, — я прямо встретил фанатичный взгляд старика. Там мелькнул затаенный страх, но из глотки вырвался очередной смешок.

— Да что ты можешь знать о Совете? Мы даже не станем сообщать им такую мелочь, как казнь очередного зараженного.

— Казнь?

— Да! На рассвете тебя казнят посреди двора, сожгут, а пепел развеют по ветру, — провозгласил священник, патетично воздев руки.

— Удачи вам, — хмыкнул я. — Пытались уже, и не раз, да только сами потом в пламени сгорели.

Взгляд старика дрогнул, наружу проглянул истинный страх.

— Так это ты?! Чума! Беспощадный убийца и демон плоти! Какая удача! За твое убийство Конклав щедро вознаградит нас.

— Обломись, старикашка, — я перестал строить вежливые конструкции из слов. Надоело. — Я нужен им живым и невредимым. У нас соглашение, и не моя вина, что один чокнутый некромант послужил причиной разрыва.

— Да мне плевать, — расхохотался заметно оживившийся и посмелевший святоша. — Девятеро защитят меня от гнева Совета. Быть может, твоя смерть и вовсе прогонит Тьму?

— Тьма — это люди, идиот, — поморщился я. — И, рано или поздно, они явятся сюда. Если меня не станет — однозначно рано. Только я могу уничтожить Низвергнутого и защитить вас всех!

— Это неправда, — мягко возразил второй настоятель. — Совет Конклава столетиями стоит на страже Аонора, и так будет впредь. Ты всего лишь темный, возомнивший себя героем, но на деле навредивший королевству больше, чем сам Низвергнутый.

— Епископы знают об этом, и все равно заключили со мной союз, — фыркнул, насмешливо глядя на толстяка. — Считаешь себя умнее них?

— Вовсе нет, — пожал плечами настоятель. — Но Совет далеко, а мы здесь, и прямо сейчас должны позаботиться о безопасности Рейвенрока. Возможно, будь настоятель Рей дома, он решил бы иначе… но я приговариваю тебя к смертной казни!

Ярость заклокотала внутри, устремилась вверх, прорываясь сквозь давно выставленные блоки и заслоны, сдерживающие ненасытного зверя безумия. Видят боги, я старался держать себя в руках, но эти людишки сами вырыли себе могилу. Вместо благодарности за помощь и намерение спасти их — повернулись задницей и списали в утиль. И это их я хотел обезопасить от Низвергнутого? Да пропади оно пропадом, пусть бы убил хоть всех до единого!

— Вы заслужили жестокой смерти, неблагодарные ублюдки! — прохрипел, прожигая толстяка ненавидящим взглядом. Настоятель побледнел, сглотнул.

— Заприте его в камере до утра! — приказал солдатам.