Демон – Телохранитель 5

– Ничего! В дальнейшем, я сама тебе буду выбирать наряд… – с треском оборвав широкую оборочку, на моем поясе, а следом и на груди, бросила она, похоже слегка злясь.

– Теперь, как?! – вновь уточнила она, заметно повеселев, после взгляда брошенного на меня в зеркало.

Полнившие меня рюши, опоясывающие, словно балерину на поясе и под грудью, исчезли, и теперь наряд полностью преобразился. Осталось несколько торчащих в стороны, крепивших их нитей, но Алинилинель, уже активно над ними работала, отсекая маленькими маникюрными ножничками.

Теперь глядевший, прищуренно-оценивающе из глубин зеркала на меня эльф, стал куда более походить на меня, и уже не раздражал, желанием прицепиться. И даже на оборот. Выделившиеся плечи, предупреждали, и поясняли, что перед вами, не хлюпик. И данный конкретный «эльф», вполне способен за себя постоять. По крайней мере, мне это было понятно с полувзгляда.

– Супер!!! – закивал я, улыбнувшись. – Ты просто, модельер… – похвалил я Алину, погладив по волосам. – Из этого, откровенно говоря, дерьма, собрать такое…

Алина серебристо рассмеялась.

– Есть существенный опыт… – заговорчески подмигнула она. – До ста двадцати лет, меня дедушка ТАК НАРЯЖАЛ! Я казалась, толстой, детской и… Вообще, всегда в стороны летела, половина рюшей!…

Вообразив, Елена тоже улыбнулась.

– А потом? – поинтересовалась она.

– А потом… Я в первый раз сбежала! – зардевшись, поведала Алинилинель. – Таким образом, высказав протест…

– Тогда мой любимый дедушка, очень сильно злился… – она опустила свой взгляд, и подняла его, иронично улыбаясь. – Но, с тех самых пор, выбор моих платьев, только и только мое, суверенное право!

– Я смотрю, жестко все у него… – призадумался я, с улыбкой глядя на нее. – Может и мне, стоит сбежать?

– Только попробуй!!! – обиженно надула она пухленькие губки. – И потом, возможно мой дедушка, как раз этого и хочет…

Я согласно кивнул, и вздохнул. Похоже, что в последнем она полностью права.

Алинилинель вернулась к гардеробу, и почти мгновенно оделась. Начав блистать, возможно, сильнее, даже чем Елинилинель.

Критично оглядев себя в зеркале, слегка поправила волосы, добавив в них несколько шпилек.

– А теперь я… На отчет к деду… – Алинилинель, слегка помрачнев, вздохнула, подошла к загроможденному объедками столу, и нажала на, едва заметное пятно, засветив зеленью телепорта, и заставив их исчезнуть. Тут же дотронулась до другого…

И на стол явились фрукты!…

Увидев их, я удивленно хмыкнул.

В сверкающих, резных хрустальных кувшинах с носиком и ручкой, разноцветные, с плавающими в них дольками аппетитных фруктов, соки…

– Вы пока подождите, а я скоро вернусь… – с сомнением произнесла она, и развернувшись, двинулась к телепорту, и ступив в него, сразу же исчезла.

Я налил себе розовый, с плавающими в нем, клубничными дольками сок. Вспомнив, о правильности и вежливости… Приподнял бокал, предлагая Елене. Та с радостью приняла, и с наслаждением начала пить.

Налил себе во второй…

И прислушался, насторожившись. Вызывая неприятные ассоциации, сравнимые с дежавю, за окном кто-то скребся, пыхтя, похоже, прилаживая лестницу.

– Не понял?… – произнес я тихо, и, бросив удивленный взгляд, на не менее удивленную, и явно испугавшуюся Елену, так с полным стаканом и направился к призывно шуршащему, распростертому окну.

Из окна донесся, насыщенный, цветочный аромат.

Тихо надпил, бросив взгляд вниз, осторожный, и так чтобы снизу меня не было видно.

Действительно, по тонкой лестнице взбирался эльф. С большим букетом, диковинных, похожих на колокольчики, огромных белых цветов. Утонченных и ломких, поскольку один, зацепившись за лестницу, отломался, и полетел, кружась вниз.

– О веет-фи Эльд-лесиля! – недовольно проследил за ним эльф, шепелявя, и томно вздохнув. Собрался и вновь неспешно, но целеустремленно направился вверх. Держа во рту, небольшую миленькую подарочную коробочку, зажав во рту зубами ее розовый бант.

В окно моей любимой…

Неспешно не потому, что он собственно не спешил, а потому что, заметно боялся, поднимаясь с одной рукой, и перекрытым вниз коробкой обзором, упасть. По этому, его движения были, не слишком… Органичны.

Взглянув на стакан, я всколыхнул его, любуясь как в нем, в розовом водовороте закружились дольки клубники, и недолго думая вылил его вниз, метко разложив клубнику в его платиновых волосах.

– О мать всех дел-левьев!… – донеслось, в серьез обиженное снизу.

Прицельно, выронил стакан.

Мелодичный звон о тыковку, оного разлетающегося…

– О кучел-ли дл-левней ивы!!!… Алинилинель! Сфет очей моих! Люф-фимая?!

Я приподнял бровь, и хмыкнув, покосился на подбежавшую к окну, умирающую от любопытства, Елинилинель. С интересом, выглянувшую вниз, и тут же отпрянувшую назад, и хихикнувшую.

– И кто это?… – тихо уточнил я.

– Верилитонель… Ее давний поклонник… – вновь тихий ехидный смешок. – Это его дед, выкорчевал с деревом!…

И вновь, хи-хи-хи…

Заливистый, серебристый девичий хохот, который возбудил мотылька, и с гораздо большей скоростью устремил вверх.