Демон в моих глазах

Антони стал обдумывать все, что знал об Артуре Джонсоне, и вспоминать все свои подозрения, чтобы подготовиться к заявлению, которое ему надо будет сделать в полиции. Однако вид подходившей девушки отвлек его от этих мыслей. К этому моменту он уже привык к тем злым шуткам, которые играли с ним его зрение и память. Но сейчас его сердце уже не забьется быстрее только потому, что незнакомая девушка идет походкой Хелен, поворачивает голову, как Хелен, и у нее – теперь, когда она подошла ближе, это было хорошо видно – такие же вьющиеся золотистые волосы, как у Хелен. Антони продолжал идти, смотря себе под ноги, отказываясь рассматривать девушку, которая теперь была всего в двадцати-тридцати ярдах от него.

Он интуитивно почувствовал, что девушка остановилась. Она остановилась и теперь смотрела прямо на него. Антони с трудом сглотнул и почувствовал, как сердце его все-таки забилось быстрее. Они смотрели друг на друга через девственно-белый двор. Он увидел, как она поднимает руки, раскрывает их и бежит к нему, крича: «Тони! Тони!» И Антони бросился ей навстречу.

Ее губы были холодными, а тело – очень горячим. Обнимая ее, Антони чувствовал, что уже многие месяцы ему не было так тепло. Было прекрасно обнимать ее и чувствовать тепло ее тела, но Антони боялся посмотреть девушке в лицо.

– Хелен, – спросил он наконец, – это действительно ты?

Глава 23

Они сидели на скамейке в кампусе колледжа и совсем не чувствовали холода. Антони держал лицо Хелен в своих руках. Он убрал локон, упавший ей на лоб, и смотрел ей в глаза, вновь учась видеть и чувствовать свою любимую.

– Я не могу в это поверить, – повторял он. – Я действительно не могу в это поверить.

– Я знаю. Я сама чувствую то же самое.

– Ты больше не исчезнешь? То есть ты не скажешь через минуту, что опаздываешь на поезд или что-нибудь в этом роде?

– Теперь мне просто некуда исчезать. Я сожгла все свои мосты. Тони, пойдем поедим. Я хочу есть, я просто умираю от голода. Ты же знаешь, я всегда хочу есть, когда счастлива.

«Великий герцог» был полон. Им пришлось усесться в маленьком и скромном кафе, в котором почти никого не было.

– Не знаю, как мне сесть – рядом с тобой или напротив? Если напротив, то я смогу смотреть на тебя; если рядом, то трогать.

– Лучше смотри на меня, – ответила Хелен. – Мне тоже хочется на тебя смотреть.

Женщина уселась и стала внимательно изучать лицо Тони. Потом протянула руку через стол и взяла его за руку. Так их руки и лежали на скатерти, и женская ладонь накрывала мужскую.

– Теперь все в порядке, Тони. Теперь все всегда будет в порядке. Дело прошлое, но почему ты не отвечал на мои письма?

– Потому что ты не велела мне. Ты сама сказала никогда тебе больше не писать.

– А как же три моих последних письма? Я ведь умоляла тебя написать мне на адрес музея. Ты что, не получил их?

– С конца октября я получил от тебя только одно письмо, – покачал головой Антони, – и это было то письмо, в котором ты писала, что не хочешь меня видеть – никогда больше.

Сначала Хелен откинулась назад, а потом наклонилась как можно ближе к нему.

– Я никогда не писала ничего подобного!

– Тогда это написал кто-то другой. Роджер?

– Не знаю. Я не… конечно, такое возможно, но… Я написала тебе письмо, в котором сказала, что ухожу от Роджера к тебе. Но как я могла приехать, не получив твоего ответа? Я чуть с ума не сошла от неизвестности. Потом Роджер уехал в Шотландию, а я проводила у телефона вечер за вечером, и все ждала, когда же ты позвонишь.

– Я позвонил, – ответил Тони. – В последнюю среду ноября.

– К тому времени я уже уехала к матери. У меня было еще две недели отпуска, и я уехала к матери, потому что не могла больше оставаться одна, а провести это время с Роджером в Шотландии было бы просто невыносимо. Я решила, что уже никогда больше не увижу тебя.

Так же как он думал, что никогда не увидит Хелен. Но сейчас Антони совершенно не хотелось заниматься какими-то расследованиями. Все казалось совершенно ничтожным по сравнению с радостью просто видеть ее и быть рядом с ней.

– Хелен, а почему ты сейчас приехала? – спросил Антони.

– Но ведь ты же знаешь, – удивленно ответила она. – Потому что ты мне написал.

–  То письмо? То глупое письмо?

– А оно что, было глупым? Я ведь его никогда не видела. Я знаю только, что твои первые слова в этом письме были, что ты меня любишь, – и этого оказалось достаточно.

Хелен наклонилась и через стол поцеловала Тони. Официантка деликатно кашлянула, и, когда они оторвались друг от друга, поставила перед ними их заказ.

– Сегодня утром я вышла на работу. Первый день после отпуска. Не успела я прийти, как раздался телефонный звонок – это был Роджер. На мое имя пришло письмо, на нем был твой обратный адрес, и он вскрыл его.

– Мой обратный адрес на конверте? Но я… – Антони объяснил, как вложил письмо к Хелен в конверт на имя миссис Понтифекс.