Демонические игры

Чей-то смачный плевок прилетел мне в лицо. Бурокожий орк Маркус, крепко державший мою правую руку, гоготнул:

– Что хвост поджал? Такой смелый был раньше, га-га! А сейчас что, пацан? Сдулся?

– Да он и не надувался! – ответил варвар Гейзерих. – Как думаешь, Маркус, может, лучше все же скормить боссу? Сломаем печать его руками и забросим внутрь…

– Не! Чего мудрить, выкинем – и баста! Сдохнет как пить дать!

– Уверены, что сработает? – Тисса оказалась рядом. – Точно сдохнет?

– Точно, – благодушно ответил гном Мейстер, чей дребезжащий голос сложно было перепутать. – Я как-то падал. Там дорожка вниз у-у-узкая! Я шел, а меня какая-то падла столкнула! Летишь долго и вроде бы медленно, но конец один при любой прокачке. Такое падение не пережить никому. Механика!

Я не видел ювелира, но живо представил, как он поднял указательный палец.

– А нельзя просто вынести его за пределы деревни и там кончить? – спросил Инфект.

Барда я не видел, а жаль – попробовал бы сжечь взглядом.

– Да не, парень, ты совсем зеленый, что ли? – ответил Мейстер. – В первый день вся Окаянная брешь – мирная зона. Вот Провал, осмелюсь заявить, совсем другое дело. Это, как у нас говорят, две большие разницы!

– А если умрешь, где появишься?

Да что ж ты такой неугомонный! Впрочем, вопросы Инфекта были мне на руку.

– Там же, где все мы закончим свой бренный путь, юноша! На кладбище. Но Скифу это не поможет, вытащим под белы рученьки и скинем еще разочек. И все, конец «угрозочке», хе-хе-хе!

Надтреснутый смех Йоси поддержали остальные, судя по количеству голосов, процессия включала как минимум половину призванных. А может, и всех – вряд ли они потерпели бы, что кто-то начал качаться, пока остальные решают общую проблему.

Слушая народ, я пытался разглядеть деревушку, но, окруженный игроками, ни черта не видел. Лишь раз над местным жителем промелькнул текст: «Огден, владелец таверны».

Наконец процессия остановилась. О том, что Провал близок, говорила и почерневшая, покрытая копотью земля, и запах гари, и жар, волнами исходящий из пропасти.

– Бросай! Бросай! – начала скандировать толпа.

Народ загомонил, но их оборвал рев Кетцаля:

– Так, стоп! Заткнитесь! – он дождался тишины и заговорил, обращаясь ко всем разом: – Из-за новых правил и Амнезии старый план не годится! Нам надо посовещаться.

Титан-разрушитель и еще несколько лидеров заговорщиков отошли в сторонку. Пока они обсуждали, что делать, оставшиеся обменивались впечатлениями, а ко мне протолкнулся Лоран, оборотень Мессия. Сейчас он был в человеческом образе и напоминал самого себя из реала. Ранее показавшийся мне дружелюбным, склонившись надо мной, он прошептал:

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

– Хочу заранее извиниться, Скиф. Наше вчерашнее соглашение отменяется, не могу пойти против всех. Без обид, лады? Ничего личного, ты клевый, после Игр с удовольствием с тобой…

– Эй! Мессия! – оборвал его тянущий слоги голос тролля. – Что ты там шепчешься с ним? В чем дело?

– Обсуждаем этические проблемы героизации предательства, Роман, – ответил Мессия, похлопал меня по плечу и отошел, обращаясь к собеседнику: – Видел твою философскую блиц-дискуссию с сотней оппонентов одновременно. Ловко ты их размазал! Мастерски!

– Умеем, практикуем, – скромно ответил тролль-проклинатель.

– Тогда скажи мне как философ философу…

Их голоса стали удаляться, растворившись в гвалте.

– Тихо! Эй! – привлек всеобщее внимание дворф Збигнев, один из моих соседей на церемонии открытия. Гул постепенно утих, и жокей спросил: – Вы в курсе, что Скиф умеет летать? Улетит же после реса! Вы об этом подумали?

– Конечно! – ответил знакомый голос со стороны.

Кетцаль пробился сквозь толпу, встал рядом со мной и обернулся ко всем.

– Народ, в общем, так! Все продумано еще вчера, не надо волноваться. Все абилки Скифа изучены! Переживать стоит лишь из-за его умения летать. Неизвестно, сколько маны ему на это требуется, и хватит ли ее вообще, но лучше перестраховаться.

– А его телепортация?

– Не поможет! – крикнул Инфект. – На 1-м уровне толку от нее нет, да и каст долгий…

Я скрежетнул зубами. Ну, гад Малик, я тебе это припомню!

– Хорошо, – удовлетворенно сказал Кетцаль. – «Угрозу» сбросит группа Дестини…

– С удовольствием! – перебил Кетцаля томный грудной голос. В поле зрения появилось лицо эльфийки, серебряного рейнджера Дестини. Она протиснулась ко мне, наклонилась и прошипела: – Тебе персональный привет от всего нашего клана, голодранец. «Дети Кратоса» всегда платят долги! – От ее пощечины брызнули слезы, голова мотнулась. – А это от моих друзей Дефайлера и Тараниса. Помнишь таких? – Еще удар и победная улыбка эльфийки.

Дефайлер и Таранис? Я хорошо помнил обоих. Первый стал причиной короткой жизни Манки-Ренча под Кинемой, второй записывал мое обращение к миру после разрушения портала в Вермиллионе.

– Помню обоих, – сплевывая кровь, ответил я. – Но теперь запомню и тебя, Дестини, и твое прекрасное личико.

Рейнджер замахнулась в третий раз, но ее руку перехватил гладиатор.