Демонический отбор. Захомутать и обезвредить (СИ)

— Ты вгонишь меня в могилу! — недобро сверкнул глазами мужчина, пришедший в библиотеку по следу из одежды. — Обсуждаю я, значит, с советниками вопросы продовольствия, и тут стучится к нам смущенный стражник со словами: «Вы камзол нигде не теряли?» Что я должен был ему ответить?

— Что ничего не терял и вообще оно само, — дернула плечом я, сидя в том самом камзоле и листая справочник по боевой магии.

Жуть какое неудобное одеяние, ещё и колючее.

— Почему нельзя было просто попросить?

— Так неинтересно, — не стала обманывать.

Вместо того, чтобы отчитать меня по полной программе (и отобрать вещи, отправив восвояси голышом), Эдвард рассмеялся.

Кажется, он смирился с тем недоразумением, которое избрал своей истинной парой.

Как говорится: видели глазки, что выбирали, теперь ешьте, хоть повылазьте.

Кстати, магия моя полностью восстановилась.

Стэн вернулся в город спустя десять дней после того, как Эдвард отпустил мистера Пирса. Когда я спросила брата про лекаря, тот коротко ответил:

— О мертвых либо хорошо, либо никак. Не задавай вопросов, малявка.

Конечно же, я хотела подробностей, но Стэн был непреклонен. Он умел хранить тайны. Нужное качество для главы правосудия.

Кстати, чтобы успокоить взволнованных граждан, о поимке убийцы сообщили. Разумеется, никто не сказал про императорского лекаря и про то, что ему не суждено сгнить в тюрьме. По официальной версии убийца был найден и навеки заточен в камеру. 

Горожан это устроило.

Джон выжил. Ну а куда бы он делся?

Когда я зашла к нему со стопкой приключенческих романов, то обнаружила сидящую у кровати Тину. Хрупкая восточная красавица щебетала и кормила телохранителя с ложечки. Так умильно. Он больше её раза в три, но лежит, не сопротивляется.

— Доброе утро, Виктория! — помахала девушка ложкой, смущаясь. — Всё никак не выдавалось возможности поблагодарить тебя за… за всё. Спасибо… и… — она замялась. — Пожалуй, оставлю вас.

А затем выскользнула за дверь вместе с ложкой.

— Это то, о чем я думаю? — проводила долгим взглядом Тину, посмотрела на полупустую тарелку.

— Оказывается, в смертельном ранении есть свои плюсы, — сыто потянулся Джон и потрогал перебинтованный бок. — Сначала Тина приходила ко мне из жалости и благодарности, а потом как-то завертелось, и она решила остаться. Как думаете, госпожа, у нас есть шанс на будущее? Она ведь из знатного рода, вдруг её родители взбунтуются.

— Не переживай о родителях. Лучше очаруй девушку не только дырявым боком, но чем-нибудь ещё.

Он как-то загадочно заулыбался. Боюсь даже представлять, чем конкретно собрался покорять Тину мой телохранитель.

Впрочем, не так важно.

Пусть хоть стишки ей похабные зачитывает. Не зря говорят, что девушки любят ушами.

Мои рога то появлялись, то исчезали, но вскоре у обитателей замка они перестали вызывать бурные эмоции. Ну, рогатая невеста и что с того? С кем не бывает. Хотя в первые недели я то и дело замечала, как обслуга поправляет ожерелье из чеснока, когда проходит мимо меня.

Кто вообще сказал, что от моего присутствия им поможет чеснок?!

Наивные.

В общем, суматоха улеглась, не сразу, но при дворе воцарилось спокойствие.

Тем вечером мы с императором тренировались. Я вертелась, чтобы не огрести мечом, Эдвард в ответ отпрыгивал от моих заклинаний.

— Насколько помню, ты всегда мечтала стать боевым магом, — хитро улыбнулся он, обманным маневром заставив меня подставиться под удар. — А ещё я помню, что скоро тебе исполнится двадцать лет. Самое время подать заявку на зачисление в академию.

— Ты дашь разрешение?

— Тори, — он покачал головой, — ты не заложница этого замка, не моя пленница. Ты вольна поступать так, как вздумается тебе самой. Конечно, дам. Зачем забрасывать мечту? Уверен, ты станешь прекрасным боевым магом. Мне заранее жалко преступников, которым не повезет с тобой столкнуться.

Почему-то его слова не обрадовали меня, а огорчили. Может быть, из-за легкости, с которой Эдвард согласился отпустить меня? Да, я могу учиться днем, а вечером возвращаться к нему, но…

— Есть одно условие, — добавил император загадочно, отбросив меч и прижав меня к себе. — Маленькое, но обязательное.

— Какое?

— Мы поженимся до твоего двадцатилетия, иначе я сойду с ума от ревности, отпуская тебя в академию. Тори, посмотри на меня, — пришлось поднять взгляд, и Эдвард серьезно продолжил: — Ты согласна выйти за меня замуж? Готова ли стать императрицей? 

Его голос одновременно был мягок и тих, но он же разбивался о стены громовыми раскатами.

Впервые в жизни я не нашлась, что ответить.

Хоть и представляла, что однажды это случится, но реальность выбила почву из-под ног.

— Я люблю тебя и буду любить всегда, — мужские губы коснулись виска, скользнули к щеке. — Пока моё собственное сердце бьется, пока в крови есть магия и даже когда её не станет. Доверься мне. Позволь прожить с тобой долгую и счастливую жизнь.

Он осыпал моё лицо поцелуями, шептал, шептал, шептал. Дурманил. Затягивал в свои сети.