Демоница & Праведник (СИ)

— Мог бы просто позвать меня, — Мэри улыбнулась — не спеши подниматься. Вот, поешь. — Она продвинутая стул к постели парня, и поставила еду на тумбу у кровати.

— Спасибо… Прости меня, я думал, что здоров! — Елисей виновато улыбнулся и взял поднос. — Я ведь вообще не привык валяться в постели. Обычно всё заживало быстро и легко, а тут…

— Это не просто рана… Кто тебя ранил, чем?

— Один из нападавших демонов. — Елисей пожал плечами. — А чем — не знаю, всё произошло слишком быстро, ты же знаешь, какая у демонов скорость, их самих-то разглядеть не удаётся, не то, что оружие!

— Глупый мой, зачем ты пошел, за мной… Пребывание в замке и наручники ослабили тебя и усугубили рану. Чем думал ты? — Мария смотрела на Елисея с такой любовью и нежностью.

— Я не мог бросить тебя там, ведь я люблю тебя. А узнай Умберту про ребёнка… Нет, я вас ему не отдам, ни за что, этому не бывать! — Елисей нахмурился. — Я сделаю всё, что в моих силах, для того, чтобы мы были вместе столько, сколько возможно. Ну и, мир спасу обязательно! — Он усмехнулся.

Аметист сидел в углу и косился на эту сцену, то складывая, то расправляя чёрные-чёрные кожистые крылья.

Елисей мягко сжал ладонь Марии, а потом покосился на парня в углу, и добавил шёпотом:

— А ты уверена, что он свет?.. Какой-то он совсем уж не светлый…

— Он ведь, всё же, наполовину демон, но сердце у него доброе и душа светлая. Сейчас он раздражен и грустен. — Она наклонилась к самому уху парня. — Кажется, в нас он видит родителей, любви которых он никогда не знал. — Мэри сжала ладонь Елисея.

Елисей кивнул и отвёл от парня взгляд, решив, наконец, изучить еду. Нет, есть ему не хотелось, но, всё же, подкрепиться стоило.

— Я пойду дров наколю! — Аметист встал, и крылья сразу же исчезли. Он стал обычным и нейтральным. — А ещё, Мария, как накормишь парня, выйди ко мне, хочу научить тебя одной вещи!

Мэри и Елисей вместе поели, весело разговаривая, как тогда, когда шли вместе. Убрав все и вымыв посуду, девушка вышла во двор. Ей было неловко.

— Ты извини, мы добавляем тебе проблем, наверное. Ты ведь не привык, что в твоем доме посторонние.

— Вовсе нет! — Аметист улыбнулся. — С вами этот дом живой какой-то, а потом вы опять уйдёте, и я буду тут снова один, целую вечность. — Он замахнулся и с лёгкостью расколол брёвнышко на несколько частей. — Иногда ведь и поговорить не с кем! Приёмные родители меня боялись, мои силы начали пробуждаться уже с трёх лет, и они счастливы были, когда я ушёл. Люди зовут меня колдуном и обращаются только в самом крайнем случае.

— Знаешь, Елисея ведь тоже не принимают, считают чудным юродивым, я видела это. Ему тоже одиноко. Я ведь знаю, что будущего у нас нет. А ему нужен будет кто-то рядом, кто поймет… Быть может, вы подружитесь, и вам будет легче обоим. — Мэри улыбнулась.

— Подружимся? — Аметист взглянул на девушку с сомнением. Он не верил в эту странную дружбу, парень был слишком светлым и слишком непонятным для него, хотя, обычные люди ему были ничуть не ближе. — Быть может и подружимся. Знаешь, есть один интересный фокус, это позволит тебе скрывать свою ауру и оставаться нейтральной, вот так! — Он закрыл глаза на миг, а потом открыл, и теперь он был как будто бы простым человеком, не чувствовалось его силы, его света и тьмы. Аметист улыбнулся и протянул Марии маленький фиолетовый камешек. — Вот, возьми! Заставь мысленно свет внутри него погаснуть, и он погасит в тебе тьму. Это и есть аметист. Но сразу у тебя вряд ли получится, так что, пробуй, привыкай к нему, а он привыкнет к тебе!

Девушка с интересом заглянула на парня. У него были пронзительные голубые глаза, как у Елисея, но, все же, парни были такими разными — у Елисея столько тепла в глазах, радости и веры, а у Аметиста холодный, колючий взгляд, хотя, улыбка оставалась мягкой и доброй.

Мэри приняла камень из рук парня и улыбнулась, потом сделала так, как он советовал. Камешек будто нагрелся в её руке, но скрыться ей все же удалось, чем она немало удивила Аметиста.

— Ну что, вышло?

— Шикарно! — Парень улыбнулся. — Ещё как вышло! А ты весьма способная девушка, Мария. Хотя, этого следовало ожидать, мир ты тоже погубила весьма талантливо! — И красный огонёк в глазах, но, тут же, словно опомнившись, парень вздрогнул, глаза приобрели ясный чисто-голубой цвет, и он уже тише добавил: — Извини, я не хотел тебя обидеть!.. — Аметист был вечным противоречием и от ангела к демону и наоборот переключался едва ли не каждую минуту, даже сам не в силах разобраться в себе.

— Не стоит извиняться. Я такая, какая есть и на моей совести, множество душ. Это было, и обижаться на это я не имею права. Я сама погубила себя, сама отдала душу. Всё остальное теперь неважно. — Она заметила эту странную особенность парня. Он был особенным, и свет и тьма извечно боролись в нем. В нем было поровну от обоих родителей.

Мэри задумалась о ребёнке, которого носила сама, понимая, что он тоже не будет никем принят.