Демоноборец

— Всегда найдётся тот, кто посчитает себя самым умным, — ответила старшая из сестёр.

— Или подумает, что пронесёт, — вторила ей младшая. — Лень, надежда на лучшее, желание что-то урвать, когда соседи сбегут… не важно.

— Вторжений не было с тысячу лет, — вздохнула нэка, — потому, несмотря на все предостережения, находятся те, кто думает, что сможет пересидеть. Или те, кто просто не успел сбежать по той или иной причине.

Возразить на эти прописные истины было нечего, а помочь уже мёртвому бедолаге — нечем. А потому мы двинулись вперёд, в мрачном молчании ступая по коридорам Подземелья, «любуясь» подозрительного вида мхом, светящимся бледно-зелёным болезненным светом, и потёками вонючей воды, что очень скоро начала чавкать у нас под сапогами. Дополняли картину ловушки, но в этот раз ловушки не были механическими или даже магическими, это скорее походило на какие-то выкидыши биоинженерии или чего-то подобного. В принципе, мы уже встречались со взрывающимися грибами, что внешне напоминали эдакие грибы-дождевики-мутанты, но здесь подобный вид опасности раскрылся в полной мере. Притаившиеся в углу очередные «грибы», готовые выпустить убийственные споры в воздух, стоит рядом с ними оказаться хоть кому-то живому. Извергающие потоки кислоты структуры, зачастую раскрывающиеся прямо в очередной жертве Подземелья, свисающие с потолка живые комки плоти, норовящие оплести проходящего под ними и сломать шею или подтянуть и… проделать что-то очень нехорошее… всё это и многое другое встретило нас в разветвлённой паутине переходов.

Всё это и жертвы Подземелья. Мужчины и женщины, старики и дети, включая младенцев. А ещё гоблины и неприятного вида здоровенные детины со свиными рылами и зеленоватой кожей, которым только отрастить животы диаметром в разворот плеч — и получатся прям вылитые свиноорки, так нежно и трепетно любимые японскими мангаками, особенно хентайной направленности.

— Рабы с каменоломни, — тихо объяснила Эдель, глядя на толстые ошейники с перебитыми кусками цепей, что всё ещё красовались на шеях уродцев. — Скорее всего, просто бросили в загоне, когда бежали, а потом до них добралась нежить.

— А гоблинов как поймали? — неосознанно тоже перейдя на полушёпот от местной атмосферы, сухо спросил я. — Они ведь не стали бы драться, сразу убежали.

— От нежити долго не побегаешь — она не устаёт.

— А гоблины устают. Они тщедушные — быстро рвануть могут, но долго бежать — нет. А если ещё и забьются в нору какую, стремясь спрятаться и пересидеть, то, считай, всё — попались.

— Н-да…

Все они: люди, кшарианцы, гоблины и орки, стали частью данжа. Несколько десятков заключённых в стены рабов, пребывающих в вечной агонии. И всё, что мы могли для них сделать, это даровать избавление от мук. Тот самый случай, когда детоубийство является благом и добродетелью, ибо альтернатива многим хуже. Мои спутницы мрачно шли вперёд, разведывая путь. Разговоры давно стихли, сопартийцы превратились в механизмы — отточенные, но исполняющие строго определённые функции и ни в какую не желающие от взятых на себя обязанностей отходить. И, хуже всего, не было ни единого демона. Ни одного ожившего трупа. Только тишина, ядовитые миазмы разложения и вживлённые в стену Подземелья несчастные. И коридоры. Длинные, разветвлённые, запутанные.

— Это настоящая пытка! — не выдержала Нэроко, мрачно глядя за тем, как я пробиваю клинком сердце очередному пленнику, на этот раз — девочке лет двенадцати. — Мерзость! — в обычно спокойном голосе котодевочки промелькнула надтреснутая нотка близких слёз.

— Согласен, — мрачно отозвался я, — эти твари… у меня просто нет слов. Даже самых бранных.

— Мы нашли переход на Второй Уровень, — вступили в беседу близняшки, чей боевой дух тоже, мягко говоря, пребывал не на высоте.

— Но есть проблема, — начала Адель.

— Он перекрыт каким-то магическим барьером, — закончила Эдель.

— Показывайте, — велел я.

Ну, они и показали. Действительно, широкий проход, перекрытый чем-то вроде моего «Барьера Света», только гнилостно-зелёного цвета. Попытался пробить его — но куда там! Меч недовольно звенел, заклинания бессильно разбивались о «силовое поле» — и никакого намёка на то, что преграда хоть чуть-чуть поддаётся.

— То самое «условие» Подземелий, — констатировала Нэроко, — так просто мы дальше не пройдём.

— … — хотелось ругаться. Сильно и смачно, но руганью делу не поможешь.