Демонолога вызывали? Том 2

Его грудь медленно вздымалась, так что нужды приставлять зеркало под нос или ко рту не было, чтобы убедиться, что он жив и дышит.

Я закатил рукава своей рубахи и присел возле головы Ильи Олеговича Смолякова, скрестив ноги под себя. Так как такое проклятие я не могу снять или разрушить — придется обращаться к обходным путям. А они есть всегда. Как минимум я могу облегчить боль, которую испытывает наш граф и попытаться оставить ему разум.

Все, конечно же, в дальнейшем будет зависеть от него, потому что те символы, что я сейчас сидел и выводил у него по черепу пальцем, требуют к себе… некоторого внимания.

Суть их проста: они будут поддерживать его первичное начало, но только ментальное. С телом я, увы, ничего сделать не смогу. Но чтобы эти руны работали, к сожалению, Илье Олеговичу придется каждый раз бороться со своим внутренним зверем, который, как он сказал, застилает ему глаза кровавым туманом.

И если у него хватит сил, желания и мужества сталкиваться во время обращения с этим вторым «я» — тогда спустя небольшой промежуток времени он сможет жить, как обычный человек. И если слуги не будут шарахаться от его внешнего вида, то вполне даже жить в своем поместье, когда наружу будет лезть… вот это…

Но это лишь теория, которую мне придется проверить на практике. А сейчас оставалось только ждать.

Глава 19

— 1 9 —

Ожидание затянулось надолго, на добрых два часа. За это время Альф успел отоспаться и восстановить самый крошечный запас энергии. Как только он пришел в сознание, то пропищал:

— Каммерер… я вижу свет… Как странно… нам же он не полагается. Неужели я настолько хорошо нес службу?

— Это лампа, — сказал я устало. — Но поработал ты действительно неплохо.

Бес вытянул вперед кулак, который все еще чуть подрагивал от слабости. Ему пришлось поднапрячься, но вскоре кулак свернулся в фигу.

— Вот это ты и получишь, когда в следующий раз вздумаешь обозвать меня бесполезным, надоедливым, гадким, бестактным…

— Ты не бесполезен, — признал я. — Но вот все остальные слова пока еще можно к тебе применить.

Альф приподнялся и осоловело потряс башкой.

— Что должен сделать честный бес, чтобы ты наконец признал и принял безграничное благо, которое он приносит в твою жизнь?

Я задумался. Обвел комнату взглядом и остановился на теле лежащего Смолякова. О том, что под его прической по последнему фасону, теперь крылись удерживающие руны, теперь напоминало только неясное сияние, окутывавшее голову. Ничего страшного, сойдет на нет через пару дней, когда они войдут в полную силу. У аристократов хватает разных эксцентричных причуд, но голова с подсветкой — это что-то из ряда вон.

— Так что же? — не унимался бес. — И лучше обойдись без шуток! Они у тебя все равно несмешные.

Я хотел заметить, что для него апофеоз юмора — это трюки уровня «потяни за палец», но не стал. Разволнуется, бедняга, опять начнет верещать, а в его ослабленном состоянии это чревато не самыми приятными последствиями.

— Если перестанешь лазить в котлы с похлебкой и подглядывать за Фимой, когда она принимает ванну, я подумаю, так и быть, — наконец огласил я свое решение.

Альф нахмурился и вновь продемонстрировал фигу.

— А вот хрен тебе! Почти всех доступных удовольствий в жизни я лишаться не собираюсь.

Я развел руками.

— Ну, тогда и почестей не требуй.

Раздалось громкое, раскатистое ворчание. Я рефлекторно вскинулся. Энергия мигом перенаправилась в руки, кончики пальцев закололо маленькими иглами. Неужели Смоляков не только оклемался, но и приготовился ко второму раунду? Руны, которые я нанес должны были его сдержать… да, пока что их воздействие довольно хрупкое, но и резерв Ильи Олеговича порядочно истощился… Если только Великий Соня не залил ему полные баки.

Ворчание повторилось, на сей раз оно стало даже более требовательным. Жадным. Но Смоляков лежал все так же безмятежно, даже не двигался с места. Я потер ладони. Ложная тревога. Альф неловко усмехнулся.

— Почести на хлеб не намажешь, Каммерер, это тебе не гусиный паштет. Кстати, о паштете. Если я тебе не нужен, то сейчас вернусь.

Не дожидаясь, он кое-как поднялся на ноги и вяло замахал крыльями. Мы угодили в отнюдь не веселую ситуацию, но от его попыток взлететь невольно пробивало на смех. Сейчас Альф очень походил на несуразную муху, разбуженную неожиданным потеплением в октябре.

— Хьюстон, у вас проблемы? — насмешливо поинтересовался я.

— Да когда это у меня их не было, — проворчал он в ответ и полетел прочь из комнаты. Обычное проворство его покинуло — двигался бес с грацией хорошо надутого дирижабля.

Пока он пробирался по соседней комнате, там все время что-то падало и разбивалось, но потом наконец наступила тишина. Надеюсь, Смоляков не слишком трепетно относится к предметам обстановки и ничего особо ценного напоказ не выставляет.