Демонолога вызывали? Том 2

Рамон замешкался на секунду, не веря своим глазам. Даже после Ада, даже после битвы с демонами и непосредственным контактом — он продолжал удивляться. Мир в его постоянно менялся, а столпы, на которых держался рассудок, и вся структура мироздания рушилась. Где была старая балка — рядом ставили новую, повыше, а старую просто выбрасывали, как ненужный мусор.

Рамон потянул за ручку, будучи уверенным, что за ней, за дверью, не будет ничего. Но он снова ошибся. Глубоко под землей, прямо возле старой канализационной трубы, проложенной еще бог знает когда в этом мире, на территории поместья Донована Лютера Кесслера находилась казна, забитая сундуками с золотом.

* * *

Сергей Вениаминович провел рукой по голове, приглаживая волосы. Он сидел в своем кабинете, разглядывая карту поместья Кесслера. Ему доставили ее по воздушному трубопроводу прямо в кабинет из архивов, к которым доступ был под таким же строжайшим запретом, как и обыск приватной территории аристократов без ордера.

Но так как дело касалось монетного мошенничества и валютных махинаций, что само по себе несло вред государству — Покровскому выдали разрешение.

Планировка поместья напоминала крепость. Семейство Кесслеров издавна осело на той земле и укрепляло ее со всех сторон, потому что по слухам в старые времена, еще до того, как Кесслеры поставили там свой первый дом — там стояла стена, нынче служащая северным рубежом их имения. Своеобразный бастион, защищавший старый город от ужасов из Пустоши.

Хотя это все было больше слухами, чем правдой. Сергей Вениаминович не видел ни единого подтверждения за всю свою жизнь или документально заверенного факта таких событий.

Сам же план Покровскому понадобился для того, чтобы понимать как действовать, если Кесслер откажется идти на сотрудничество. Такой вариант он не исключал из возможного, поскольку любой бандит, что понял, что его взяли за зад, может начать паниковать и делать необдуманные импульсивные действия.

Например, закрыться на территории своего имения и начать отстреливаться. А если учесть, что имение у Кесслера было большое и, снова же, напоминало крепость — сидеть он там мог столько, сколько ему вздумается. Да, можно было бы попробовать взять измором, окружить со всех сторон и никого не впускать и не выпускать.

Но это те дополнительные траты средств, людских ресурсов и времени, на которые ни Покровский, ни его руководство однозначно не пойдут. Распоряжение было простым и понятным: обыскать, найти доказательства, завершить операцию. В случае вооруженного нападения на сотрудников государственной службы — устранить всех. Да, жестко. Да, грубо. Зато работает.

Просто так аристократию и дворянство никто не трогал. Даже такое ненавистное многим, как род Кесслеров. Они могли проворачивать дела, которые для любого человека выглядели бы, как воровство, разбой, рэкет и грабеж, но, если с точки зрения буквы закона здесь все чисто — значит все чисто. И род Кесслеров тем еще и выделялся, что с невероятной хитростью находил лазейки для своих черных дел.

Пришло время воздать по заслугам.

Сергей Вениаминович посмотрел на время. До выезда оставалось не более получаса. Он встал со стула и выдвинулся в сторону выхода из кабинета, чтобы начать подготовку. Электрические лампы замигали в такт его настроению.

Через полчаса десяток мотокарет стоял у выезда и у каждого из них было не менее шести человек. Вооруженные, в полном обмундировании.

— Все прочли инструкции?

— Да, комиссар!

— Все готовы?

— Так точно! — гремели голоса.

Покровский осмотрел каждого из них, проведя головой слева-направо, как самый настоящий командир. В принципе, он таковым и являлся.

— По машинам, — скомандовал он и сел в одну из своих.

Заварушка обещала быть если не горячей, то как минимум интересной.

* * *

Внутри подвальной казны Донована Лютера Кесслера было действительно много золота и монет. Рейдеры Пустоши действовали быстро и бесшумно насколько им позволяло ограниченное пространство.

Они выносили сундуки с настоящими монетами и заносили те, что им передал Андрей. Визуальной разницы Рамон и команда между ними не видели, но вот сундуки отличались и именно по количеству и внешнему виду они отличали то, что нужно забрать и подарок, который следовало оставить.

Сама же казна удивляла рейдеров. Ничего более богатого они тоже не встречали. Стены, отделанные во фресках с разными картинами, люстра со свечами, которая горела и их явно не так давно заменили. Среди несметного количества различных богатств стояли различные статуэтки, картины, написанные маслом в чудаковатом стиле, который Рамону казался просто мазней.

Стояли витражные изделия в деревянных коробах; несколько десятков золотых часов, висевших на гвоздиках.

— Рамон, это, — пошептал Колян, — может и себе чего прихватим? — спросил он. — Чего добру пропадать?

И Рамон был с ним согласен.

— Берите все, что можно положить в карман. Вот эту всю ерунду трогать не надо, ее некуда будет ни сбыть, ни спрятать. А если найдут — быть беде. И давайте быстрее, и так долго возимся.