Демонология Древнего Китая

В Китае есть области, где только лишь из страха перед цзян ши тела умерших оставляют на открытом воздухе, чтобы ускорить процесс их разложения. Вывод этот можно сделать хотя бы из следующего замечания Суй Юаня. «К западу от Фэнсяна (пров. Шэньси) умерших простолюдинов не погребают сразу же, а оставляют их тела на открытом воздухе, пока их плоть и кровь не исчезнут, и только после этого хоронят; в противном случае, как говорят, мертвые породят зло (сюн). Если погребение произойдет до полного разложения тела, труп якобы получит ци земли и через три месяца покроется волосами. Беловолосого называют "белое зло", а черноволосого — "черное зло". Потом он приходит в дома и приносит беду» («Цзы бу юй», гл. 2).

Отметим и еще одну деталь, которой мы также уже кратко касались: цзян ши пожирают людей и охотятся за человеческой кровью. Поэтому их можно считать аналогами европейских вампиров, оживших трупов, которые вырываются из своего могильного плена и нападают на людей, дабы утолить жажду человеческой плотью и кровью. Однако свидетельств о цзян ши — кровососах в китайской литературе до восемнадцатого столетия нам отыскать не удалось. Единственный текст, который дает сведения об этих чудовищах, — это «Цзы бу юй». «Когда губернатор Инчжоу Цзян жил в провинции Чжили, он как-то встретил человека, который непрерывно размахивал руками, словно ударяя в колокол. Когда Цзян спросил его, зачем от это делает, тот поведал ему следующую историю[90].

"Семья моя живет в деревне такой-то, в которой лишь несколько десятков дворов. С гор в деревню спускался цзян ши, который мог летать по воздуху, и пожирал маленьких детей. Хотя каждый день на закате люди закрывали двери домов и прятали своих детей, тем не менее, время от времени чудовищу удавалось похищать ребенка. Крестьяне осматривали его могилу, но не могли отыскать ее дна, так что никто не осмеливался предпринять что-нибудь против него.

В это время мы узнали, что в городе живет один даос, большой знаток магических искусств. Мы собрали деньги и подарки и отправились к нему просить о том, чтобы он помог поймать призрака. Он согласился, и в день, выбранный как благоприятный, появился в нашей деревне. Он воздвиг алтарь для совершения колдовства и сказал людям: "Мое искусство позволяет покрыть сетью небо и землю, так что демону будет некуда улететь, но вы должны мне помочь своим оружием. Кроме того, мне потребуется отважный человек, который войдет в могилу". Никто из крестьян не осмелился предложить себя для этого дела, за исключением меня; я выступил вперед и спросил, для чего я ему нужен. "Призраки-мертвецы, — ответил даос, — как правило, очень боятся звуков колоколов и гонгов; когда спустится ночь, ты должен подкараулить тот момент, когда призрак вылетит из могилы, и затем спуститься в нее с двумя большими колоколами. Но ни в коем случае не прекращай ударять в них, ибо даже самой короткой паузы будет достаточно, чтобы мертвец вернулся в свою могилу, и тогда тебе не сдобровать".

Водяные часы только начали опускаться, когда лекарь взошел на алтарь, чтобы исполнить свое колдовство. Я же с двумя колоколами дождался той минуты, когда призрак вылетит из могилы. И тогда я быстро, как только мог, начал поднимать и опускать руки, которые чередовались, словно капли дождя; я не осмеливался остановиться ни на миг, поскольку призрак был уже у входа в могилу. Как ужасен он был — он не сводил с меня своих свирепых глаз, но из-за звуков колоколов он не осмеливался вернуться в могилу, а летал кругами вокруг нее. Повсюду ему преграждала путь толпа людей, так что деваться ему было некуда; поэтому, раскинув руки в стороны и отчаянно размахивая ими, он сражался с крестьянами, пока первый отблеск зари не пригвоздил его к земле. Жители деревни подобрали его и сожгли. Я же все это время оставался в могиле и не знал о том, чем все закончилось, и продолжал непрерывно звонить в колокола, не решаясь остановиться. Лишь к полудню пришли люди и вызвали меня громкими криками; с тех пор мои руки беспрестанно двигаются, болезнь эта не прошла у меня до сего дня"» («Цзы бу юй», гл. 12).

«Сюцай Лю, получивший первую ученую степень в Уцзяне (пров. Цзянсу), преподавал нескольким ученикам из семьи Цзян в Юаньхэ. В сезон Чистого Света он возвратился домой: ему был предоставлен отпуск для того, чтобы он мог прибрать могилы предков. Исполнив долг, он собрался вновь отправиться на службу и сказал жене: "Завтра я уезжаю, приготовь для меня еду пораньше". Жена ответила, что сделает все, как он велит, и на следующий день поднялась с первыми петухами. Деревня Лю находилась на берегу реки, на холме позади их дома. Жена вымыла в реке рис, собрала в огороде овощей и все приготовила; уже рассвело, но муж ее все не подымался. Она отправилась к его комнате, чтобы разбудить его, но сколько она ни звала, он не отвечал. Тогда она отдернула занавеску — муж лежал на кровати без головы, и при этом не было никаких следов крови.