Демонология Древнего Китая

«В уезде Яньши, что в Хэнани, жена крестьянина Чжан Юаня, госпожа Сы, возвращалась от своей матери в дом мужа. Брат мужа вышел на дорогу встретить ее. Путь их пролегал мимо старой могилы, подле которой раскинуло свои ветви большое дерево. Женщина решила справить нужду, велела брату мужа придержать осла, повесила на дерево свою красную льняную юбку, но, когда она вернулась, оказалось, что юбка исчезла. Вернувшись домой, она провела ночь вместе с мужем. Наступило утро, но они не вставали; домашние постучали в дверь и вошли в комнату — хотя окна были, как обычно, заперты, у лежавших на кровати мужа и жены не было голов.

О случившемся доложили властям, но те не смогли разрешить дело. Арестовали и допросили брата мужа, и, когда он рассказал о том, как накануне пропала юбка, чиновник решил отправиться к могиле. Позади могилы обнаружили пещеру, к которой вела протоптанная дорожка, что говорило о том, что в нее кто-то постоянно входит и выходит. Когда чиновник все внимательно осмотрел, он нашел около пещеры красную льняную юбку, точь-в-точь как та, что была у несчастной женщины. Могилу раскопали и нашли в ней две головы; гроба в могиле не было, да и вся она была очень узкая, а длиной не более чем с человеческую руку. Чиновник так и не смог вынести вердикт» («Цзы бу юй», гл. 2).

Глава пятнадцатая Мир призраков как отражение мира людей

Главы, в которых мы поведали читателю о призраках и демонах, неоднократно показывали, что зачастую потусторонние существа ведут жизнь удивительно схожую с той, которой живут обычные люди. Призраки приходят к людям и преследуют их в облике, если не абсолютно тождественном, то близком к человеческому. Они говорят точно так же, как люди, их одолевают те же чувства любви или зависти, как и люди, они испытывают желания и страсти и вступают в интимную связь как между собой, так и с человеческими существами. Используя оружие, они сражаются наравне с людьми, объединяются в шайки и отряды, а порой образуют даже прекрасно экипированные армии; нападение призраков можно отразить с помощью самых обычных стрел, мечей и копий. Призраки и демоны знают толк в деньгах, едят человеческую пищу, пьют вино и одеваются, как люди; короче говоря, китайцы создали себе духов в полном смысле слова по своему образу и подобию.

И разве удивительно в таком случае, что народное воображение приписывает призракам также и социальную жизнь, мало чем отличающуюся от человеческой? Отрывок из «Цзо чжуань», который мы цитировали выше, показывает, что уже в шестом столетии до новой эры китайцы пребывали в убеждении, что, как в человеческом обществе, сила и могущество демона напрямую зависят от многочисленности и мощи того клана, к которому он принадлежал, будучи еще живым, и членом которого остался даже после смерти. Воззрения эти подтверждают распространенность в обществе представлений о том, что крепость семейных и клановых уз не ограничивается земным миром. Родина кланов находилась в гуй фан, «стороне призраков и демонов», реального положения которой, естественно, никто не знал.

В «И цзине» под одной из черт гексаграммы под названием Цзи цзи мы читаем: «Гао-цзун напал на область призраков (гуй фан) и через три года покорил ее». А в гексаграмме Вэй цзи одна из черт предполагает идею «нападения на область духов, после чего в течение трех лет счастье будет царить в большом государстве». Пассажи эти явно указывают на древнее предание, согласно которому Гао-цзун, или У-дин, живший, по традиции, в четырнадцатом столетии до новой эры, повел свои войска в поход на далекие варварские земли. Об этом же свидетельствуют и так называемые «Бамбуковые книги»: «В 32 году своего правления У-дин пошел войной на область призраков и стал лагерем в Цзин, а в тридцать четвертом году армия вана покорила область духов». В данной связи стоит заметить, что по сей день китайцы сохраняют прямо-таки удивительную любовь к именованию всех иностранцев гуй. В «Ши цзине» о гуй фан говорится в одной из од, в которой Вэнь-ван, основатель чжоуской династии, заявляет о последнем низложенном правителе шанского дома следующее: «Возмущение распространилось по всему Срединному Государству и достигло даже гуй фан» («Да я», III,1). Царство призраков, населенное одноглазыми существами с человеческим лицом, упоминается и в «Шань хай цзин»; в этом сочинении оно помещается в северных землях среди морей, а в примечаниях, составляющих двенадцатую главу, север отождествляется с инь, т. е. с холодом и темнотой, с которыми обычно ассоциируются и призраки.