Демонология Древнего Китая

Он бежал к южной окраине города, к воротам Фуян, и смог выйти через них, так как Тянь Жань, чиновник, ответственный за поддержание порядка, в чьи обязанности входило следить за тем, чтобы ворота оставались закрытыми, позволил принцу покинуть город под покровом ночи. Канцлер хотел уже было обезглавить Жэня за это преступление, но помощник министра Бао Шэн-чжи сказал: "Чиновника такого ранга, получающего жалованье в две тысячи даней риса, нельзя казнить, не испросив прежде императорского соизволения; неужели вы осмелитесь самовольно убить его?" И канцлер простил Жэня. Когда императору доложили об этом, он был вне себя от гнева и отправил чиновников с тем, чтобы покарать преступников. Те спрашивали помощника министра: "Тянь Жэнь позволил мятежнику бежать, и закон обязывал канцлера обезглавить его, почему же вы воспрепятствовали этому?" Помощник министра испугался и покончил с собой. Жэнь Аня из северной армии они назвали виновным в том, что он принял предписание принца и тем самым показал себя дважды предателем, а Тянь Жэня признали виновным в том, что он позволил наследному принцу бежать; их казнили разрезанием надвое» (цз. 66, II). Сыма Цянь также сообщает, что «род Тянь Жэня был истреблен в Синчэне» («Ши цзи», цз. 104, 1.4). Историк Чу[104] тоже сообщает нам некоторые сведения о судьбе этих двух людей. Он говорит, что Жэнь Ань, получив приказ принца, не выступил со своими войсками на стороне императора потому, что предпочел подождать и посмотреть, какая сторона возьмет верх, а потом присоединиться к победившим («Ши цзи», гл. 104, 1.7).

В биографии Лю Цюй-ли содержатся и другие подробности относительно судьбы главных героев и жертв этой ужасной драмы. «Император провозгласил, что Интендант Ворот Ман Тун, схвативший одного из предводителей мятежников Жу-хоу, и Цзин Цзянь, человек из Чанъани, который вместе с Ман Туном поймал Ши Дэ, второго наставника наследного принца, достойны высших почестей и что главный государственный церемониймейстер Шан- цю Чэн храбро сражался и смог захватить командира мятежников Чжан Гуана. И он даровал Туну титул Чжунхэ-хоу, Цзяню — титул Дэ-хоу, а Чэну — титул Ду-хоу. Все гости принца, которые вышли через дворцовые ворота, были казнены; тех, кто, находясь на службе у принца, подстрекал войска к мятежу, наказали в соответствии с законом, с истреблением их родов; а всех чиновников и воинов, принужденных выступить на стороне принца, сослали в область Дуньхуан…

В следующем году, когда главнокомандующий Эрши Аи Гуан-ли выступил во главе армии против хуннов, канцлер созвал прощальный обед и проводил его до моста через реку Вэй. Здесь он попрощался с Гуан-ли; Гуан-ли сказал: "Я надеюсь, что вы как можно быстрее убедите императора назначить наследником престола принца Чан-и; если он станет императором, разве вы, господин, пожалеете об этом?" Лю Цюй-ли пообещал, что так и сделает. Принц Чан-и был сыном наложницы Ли, младшей сестры главнокомандующего, а дочь главнокомандующего была женой сына Лю Цюй-ли; поэтому у обоих имелись веские причины желать такого назначения. В это время придворные были до такой степени встревожены преследованием у гу, что под их влиянием Го Жан оклеветал канцлера и его жену, что якобы он часто посылал у, чтобы совершать жертвоприношения божествам земли и произносить заклинания и заговоры против их владыки, а также что вместе с главнокомандующим Эрши они возносили молитвы и приносили жертвы, дабы принц Чан-и мог стать императором. Чиновники предложили императору расследовать обвинение. Лю Цюй-ли признали виновным в государственной измене и нарушении Дао; по велению императора его посадили в клетку, поставили ее на повозку и возили кругами по городу, а потом разрезали надвое на восточном рынке. Головы его жены и сыновей выставили на кольях на улице Хуаян. Также схватили жену и сыновей главнокомандующего. Когда Эрши узнал об этом, он сдался в плен хуннам, после чего его род был истреблен».

Таким образом, кровавая резня в Чанъани отнюдь не положила конец охоте на распространителей у гу; Лю Цюй-ли, его жену и сыновей казнили в шестом месяце 90 года до н. э., т. е. всего десять месяцев спустя («Цянь Хань шу», гл. 6,1.33). А то, что и в дальнейшем преследования продолжались с такой же жестокостью, подтверждается хотя бы тем фактом, что Чэ Цянь-цю, назначенный канцлером на место Лю Цюй-ли, «вступив на должность и рассматривая дела, сразу понял, что арестов, казней и наказаний в течение последних двух лет из-за преследования наследника престола было великое множество, отчего все подданные пребывали в великом страхе. Желая исцелить императора от его подозрительности и тем самым принести покой и утешение народу, он вместе с теми своими помощниками, кто получал жалованье в две тысячи даней риса, пожелал императору долголетия, воспел его добродетели и превосходство и посоветовал проявить гуманность и из сострадания прекратить казни… На что император ответил так: